Солнце гигахруща (Том 1. Том 2)

— Идиот, — констатировал ликвидатор. — Нет никакого неба. И сына у тебя больше нет.

— Так он не в самосборе пропал? — с надеждой спросил Андрей. — Он ушел, получается?

— Вот за это с вас тоже надо бы спросить, — ликвидатор указал на плакаты, висевшие на стене. — За воровство общественного имущества. Но в данной ситуации закроем на это глаза.

— Так ведь это, — хозяин с глупым выражением пытался оправдаться. — Так ведь мы наоборот. Коля же в ликвидаторы хочет. В НИИ поступит.

Ликвидатор проигнорировал расстроенного отца и лишь непонятно мотнул головой, направляясь к выходу. Андрей, чувствовавший дрожь во всем теле, сопроводил его взглядом и уставился на дверной проем, мимо которого прошли еще несколько вооруженных бойцов. Послышался новый голос — низкий, но громкий и не «противогазный». Человек говорил уверенно, по-хозяйски. Этот голос, полный позитивного, почти радостного настроя, ярко контрастировал с тем, что только что пережил этот блок.

— Так, значит, говорите, трое пропало? Двоих подтвердили? Кровь и все? — в ответ на каждый вопрос раздавался бубнеж ликвидатора. — Это точно? Их не могли утащить? А третий кто? Мальчонка? Следов не осталось? Значит, сбежал, — последовал продолжительный бубнеж. — Конечно, сбежал. Чернобожники, к сожалению, сюда давно кинули свою сеть.

Андрей увлеченно вслушивался в разговор, который становился все громче и отчетливее. Источник голоса приближался.

— С отцом говорили? Ничего не знает, да? Ну что-же, ладно. Посмотрим. Распространите информацию по ближайшим участкам. Может, скажут что-нибудь.

В дверном проеме возник силуэт невысокого полного мужчины с портфелем в темно-сером костюме, от вида которого Андрей в удивлении поднял брови. Незнакомец на секунду остановился, чтобы заглянуть внутрь открытой ячейки. Он, кажется, еле-еле улыбнулся и пошел дальше, сопровождаемый ликвидатором.

— Партократ? — вслух сам себя шепотом спросил мужчина. — А он что здесь делает?..

Между его бровей пролегла глубокая складка. Сидя на продавленном диване перед стеной, увешанной изображениями ликвидаторов, Андрей прогонял в памяти прошлые самосборы и работу на заводе, пытаясь вспомнить, видел ли он хоть раз представителя верхних и лучших этажей гигахруща.

3. Горе отец

Андрей просидел так еще целый час, тупо глядя перед собой. Любопытные прохожие, в основном обитатели блока, останавливались возле приоткрытой гермодвери в ячейку Андрея. Большинство задерживали взгляд на несколько секунд, озадаченно хмурились и шли дальше, но другие, уже знавшие о случившемся или предполагавшие, то сочувственно качали головой, то осуждающе цыкали. До беспамятства погруженный в думы мужчина сидел на диване, уставившись в одну точку. Перед глазами стоял образ сына, который так непонятно и глупо пропал. Андрей вспоминал последние циклы, прошедший гигацикл, походы Коли в школу, разговоры с учителями, пророчившие большое будущее умному отпрыску. Намеков на связи подростка с сектантами не было. Парень он был, сообразно своим годам, немногословный и предпочитавший скрывать переживания. Но секта и религия никогда не возникали в поле зрения отца.

Из глубины коридора, кажется, с лестницы, послышался далекий крик, вернувший Андрея к реальности. Он бросил взгляд на открытую дверь, затем на часы и ужаснулся тому, сколько времени прошло с момента ухода ликвидаторов. Встав с дивана, он чуть не рухнул из-за затекших от долгого сидения на неудобном диване мышц. Доковыляв до гермодвери, он захлопнул ее и оглядел комнату, тускло освещенную одинокой лампочкой под потолком. В углу стоял письменный стол с кипой тонкий тетрадок на нем. Немного подумав, Андрей сел за стол и стал пролистывать школьные заметки сына.

Все записи, посвященные темам уроков были как всегда оформлены аккуратным и понятным почерком — еще одна черта, которая, казалось, досталось Коле в наследство от матери. Формулы, графики, рисунки, чертежи с подписью под каждой будто бы скопировались сами собой из типографских учебников. Однако на последних одной-двух страницах мальчик словно пытался отыграться за чрезмерный порядок и изливал на бумагу накопившуюся потребность в хаосе. Нагромождения узоров, черточек, кружочков соседствовали с непонятными надписями и рисунками всего того, что подросток видел или слышал каждый день вокруг себя — мальчики, девочки, учителя, ликвидаторы, монстры из игр, чудовища, о которых ходили слухи, мутанты, лежавшие на полу наркоманы, алкоголики с бутылкой в руке, и, вдруг… кресты, вписанные в круг, характерные звезды, люди с темными глазами и лицами, и бородатый мужчина, восседавший на троне.

— Неужели? — вырвалось у Андрея.

Он принялся с большим остервенением искать в школьных записях свидетельства того, что Коля мог связаться или хотя бы даже заинтересоваться сектантством. Еще в нескольких тетрадях он нашел рисунки с крестами, звездами, бородатым мужчиной и его последователями в разных сюжетах. Тут они поклоняются ему, там пьют что-то то ли из рук, то ли из чаш, здесь они собрались в круг и делают нечто непонятное.