Солнце и луна, лед и снег

— Чесальные гребни и моток свежей шерсти вот от нее. — Она кивнула на вторую тетушку, все еще стоявшую в нескольких футах от них и как раз свистнувшую во второй раз.

— А это от меня, — подхватила Старшая. Она запустила руку в ранец и извлекла золотое веретено, такое же изящное, как чесальные гребни. — Слепой подобные безделушки ни к чему. Но если ты захочешь очаровать принцессу троллей…

Ласси подумала о ледяном дворце с его залами, заполненными наковальнями и вязальными спицами, и улыбнулась.

— Чудесно, — сказала она. — Това ведь была вежливая? Вы ей помогли?

Ей очень хотелось узнать о возлюбленной Ханса Петера. Не только выжила ли она, но и каким человеком была.

— Това хорошая девочка, — весело отозвалась первая тетушка, перепаковывая ранец. — Ей мы тоже вручили полезные дары.

Старшая улыбнулась, и ее древнее лицо преобразилось.

— Мы отправляем тебя вооруженной так же хорошо, как и последнюю пропавшую девушку. Главное — найти способ применить это оружие.

Однако в груди у ласси трепетали сомнения.

— Вы правда думаете, что я доберусь до дворца?

Старая женщина помолчала. Ее скрюченные пальцы коснулись щеки ласси. Мягко, как снежинки, она погладила девичье лицо.

— Да, — сказала она, легко обхватив ладонями щеки ласси. — Ты найдешь дворец на восток от солнца, на запад от луны. — Она покачала головой, от этого движения ее длинные косы пошли волнами. — Бедняжка.

— Но сумею ли я освободить своего принца?

— Этого я сказать не могу.

Ласси глубоко вздохнула.

— Ну-ну, — сказала Старшая, убирая негнущиеся старые руки от девичьего лица. — Ты слишком молода для таких отчаянных вздохов. Мы одолжим тебе наших коней, а они отнесут тебя к дому восточного ветра.

— Восточного ветра? — ахнула ласси и во все глаза уставилась на Старшую тетушку.

— Именно, — подтвердила та. — Кто еще может обитать так далеко от человеческого жилья?

В третий раз свистнула тетушка на краю поляны, и из леса трусцой выбежали три коня. Один был черный как смоль, второй серый, как грозовая туча, а третий белый как снег, с кроваво-красной гривой и хвостом.

— Это Хьяртан, — сказала первая тетушка, гладя вороного по носу.

Имя коня ошеломило ласси. Сначала оно казалось ласковым, но затем старушка принялась ворковать с конем на более старом языке, и ласси сообразила, что означает это имя. На старом наречии оно значило «бессердечный».

Тетушка увидела лицо ласси и захихикала.

— Я была немного зла на судьбу, когда мне его подарили, — пояснила она. — Езжай на нем так далеко, как он сможет тебя увезти, потом щелкни по левому уху и отошли домой.

— Затем пересядь на моего Фальскура,[7] — сказала вторая тетушка, хлопнув серого коня по спине.

— Фальскура?

Еще одно странное имя.

— Ага. — Старушка ухмыльнулась. — Конь-то надежный, но меня сюда привело вероломство. Скачи на нем, пока не устанет, потому что он сильнее и быстрее своего братца Хьяртана. Когда начнет замедлять бег, щелкни его по правому уху и отошли домой.

— А потом садись на моего Фанготура,[8] — сказала Старшая.

— Надеющегося? — изумилась девушка, памятуя, как назвали своих коней остальные старухи.

— Надеяться надо всегда, дитя мое, — прошелестела древняя принцесса. — Даже когда кажется, что надеяться не на что.

Подавив очередной, исполненный отчаяния вздох, для которого она была слишком молода, ласси встала на пень и забралась на Хьяртана. Ей в жизни не приходилось ездить на лошади, но Хьяртан стоял совершенно спокойно, несмотря на ее неуклюжие движения. Он оказался не такой широкий, как ее исбьорн, и шкура у него была гладкая, но грива густая и длинная, и девушка подумала, что за такую вполне можно держаться. Она, как смогла, пристроила на спине ранец, убедилась, что Ролло на ногах и готов в путь, а затем улыбнулась трем старым женщинам.

— Спасибо вам, дорогие тетушки, — сказала она.

Они улыбнулись в ответ, и на мгновение по их лицам скользнул призрак утраченной красоты.

— Да хранят тебя старые боги, дитя, — благословила ее Старшая. — Когда доберешься до нашего соседа, пощекочи Фанготура под подбородком, и он найдет дорогу обратно.

Первая тетушка погладила ласси по коленке и с силой хлопнула по лошадиному крупу:

— Пошел!

С визгом сорвался Хьяртан с прогалины, направляясь на северо-восток. Ролло и двое других коней сильно отстали. Ласси вцепилась Хьяртану в гриву и молилась, чтобы ее не хлестнуло веткой по лицу. Она могла бы ослепнуть — дрожа от ужаса, она подумала, не так ли потеряла зрение древняя принцесса. Девушка припала к конской шее, снова спрятав лицо в белом капюшоне парки. Спустя несколько часов она попыталась остановить Хьяртана, чтобы они все могли отдохнуть, но он не послушался. Ласси хотела спрыгнуть, но снег выглядел твердым и обледенелым, поэтому она решила держаться.

Скачка длилась и длилась, и девушка думала о своем медведе, принце, и вспоминала, как они проводили вместе время, обсуждая пьесы и стихи и рассказы ласси о детстве. Она припомнила, как поведала исбьорну о встрече с белым оленем, о которой знал только Ханс Петер, и как исбьорн вовсе не удивился такому чуду.