Солнце и Луна (СИ)

— Это правда, — вмешался Клеверов. — Когда Вадим Хрусталев напал на нее в Академии, я исцелял сударыню, и ощутил в ней подавленный резерв. Ваш сын признался, что знал правду, но не рассказал мне о ее отце. Тут я уже сам сопоставил все факты, и догадался.

— Я тоже знала, — неожиданно произнесла Ярослава. — Подслушала разговор крола Казимирова и брата, совершенно случайно.

Господин Беломорский невесело усмехнулся.

— Оказывается, тайна происхождения вашей дочери — не такая уж и тайна. О ней знают практически все. И что вы намерены делать дальше?

— Крол Казимиров требует от меня, чтобы я женился, и завел сыновей. А пока что мы объявим Туану наследницей рода Крутороговых. Тем более крол взял ее под защиту своего имени, то есть она теперь вроде как его подопечная, наравне с его родными детьми. Не думаю, что кто-то осмелится усомниться в ее происхождении, или причинить вред.

После этих слов глаза Кристофера зажглись пониманием. Видимо, он понял, о чем говорил крол с Ярогневом, догадался о моих чувствах к своему сыну, осознал, насколько выгодно женить единственного оставшегося наследника на дочери Круторогова — знатнейшего дракона в державе, чей род не уступает по древности Казимировым и Ясногоровым.

— Вы проделали длинный путь. Я благодарен вам за участие, и прошу вас отдохнуть после изматывающей дороги.

— Я хочу остаться здесь! — произнесла до того, как поняла, что это не соответствует правилам хорошего тона.

Но Кристофер неожиданно согласился.

— Хорошо, когда вы будете готовы, вас проводят в вашу комнату. Я распоряжусь выделить вам покои рядом с Ярославой. А пока можете побыть здесь.

Мне оставалось лишь поблагодарить его, и смотреть, как Матильда, Милена и мужчины покидают помещение. Ярослава тонко улыбнулась, и вышла вслед за ними. Целители, разумеется, не могли прекратить процесс заживления, однако я постаралась не замечать их, сосредоточившись на моем любимом мужчине.

Узкая кровать, на которой он лежал, была жесткой и неудобной, но хорошо подходила для нужд целителей. Насколько я поняла, на Ярогневе совсем не было одежды, только нижнюю часть тела прикрывала белая простыня. От этой мысли мне стало неловко, словно я вторгалась в его личное пространство без спроса, но я постаралась откинуть ненужные мысли, глядя на его покалеченную грудь.

Прошлой осенью Ярогнев принял участие в турнире в Академии, и все были поражены, когда он предстал перед ними в полетном костюме. Однако, как оказалось, эластичная ткань не могла передать все великолепие фигуры, и лишь сейчас мне удалось оценить мощь его тела. Служба на севере, постоянное взаимодействие с родовой стихией — Морским Штормом — сделали его, пожалуй, самым сильным драконом нашего континента Норгратера.

Однако основное внимание быстро перескочило на шрамы — полосы на плечах, оставленные, наверное, морскими тварями давным-давно. Обычно незначительные ранения затягивались на драконах без следа, более серьезные раны исчезали после работы целителей, но для этого нужно сразу обратиться к врачевателям, иначе шрамы могли остаться на всю жизнь.

Вдоволь насмотревшись на отметины на плечах, я отважилась снова взглянуть на развороченную грудную клетку. Клеверов и другие лучшие целители уже изрядно поработали над ранением, но жизнь Ярогнева все еще висела на волоске. Мысли о страданиях, которые он перенес, исторгли у меня новую порцию слез, но я постаралась взять себя в руки, и нежно погладила его по ледяной щеке.

— Мы его вытащим, — раздался усталый голос господина Клеверова.

— Почему тогда он еще не очнулся?

— Его ранили… весьма оригинальным способом. Что-то отравляет его изнутри, но организм борется, как и мы боремся за его жизнь. Морские создания оказались вовсе не безмозглыми, как о них принято думать. Сударь Беломорский на своем опыте в этом убедился. Хотя, — невесело улыбнулся дракон, — теперь его вполне можно называть господином Беломорским, отныне он — единственный сын Кристофера, и наследник рода.

— Он никогда не желал этого! — сказала, и смутилась.

Однако Клеверов поддержал разговор.

— О да, Ярогнев не обладал тщеславными амбициями, которые покойный Всеслав ему настойчиво приписывал. Однако прошлого не воротишь, один брат отправился в небытие, второй — займет его место во главе рода. А, знаете ли вы, сударыня, что супруга Всеслава уже собралась восвояси? Когда в семье такое горе, она даже ради приличия не согласилась поддержать их.

Конечно, я не знала таких подробностей, ибо только что прибыла, но новость меня не особенно удивила. У них с Всеславом не было детей, что сильно беспокоило всех Беломорских, и отношения в браке расстроились давным-давно. Не то, чтобы я собирала сплетни, но в столице пришлось много чего наслушаться.

— Зато вы здесь, — неожиданно мягко сказал Клеверов.

— Жаль, что не в моих силах помочь ему.

— Не скажите, он чувствует вашу любовь и поддержку, я уверен.