Солнце и снег

Эри оторвала взгляд от толстого, покрытого старой корой ствола дерева. Густую зелень и домик окутала пелена тумана. Ночью прошел дождик, и теперь в воздухе пахло листвой. Лаирэ остался в комнате, должно быть, еще спал. Ей самой не хотелось, она едва сомкнула глаза, а Тиара, казалось, обладала способностью управлять своей усталостью. Вид у нее был бодрый, в голубых глазах бегали огоньки. Контраст был особенно заметен на фоне унылого лица Эри.

Все это уже как будто происходило раньше, и теперь она ждала, пока ей сообщат, зачем она здесь и что должна сделать. Собственное счастье больше не казалось возможным, но и снова впадать в беспамятство не хотелось. Жить – так жить. Раз надо, значит, надо.

– Ты удивительное существо, Эриал, – ответила Тиара. – И даже не подозреваешь об этом.

– Я полукровка, которая не смогла найти место среди людей, а среди эльфов оно мне не нужно.

– Напрасно. Мы могли бы принять тебя в семью. Разве не этого ты хотела?

– Вы убили Рикки и Филиппа, – мрачно проговорила она, – а возможно, и Кристофера с Виртом.

– Мы спасли тебя и привезли домой, – возразила колдунья. – Даже если сейчас ты этого не понимаешь.

Эри промолчала, посчитав спор бессмысленным.

– Ладно, не это главное, – перевела тему Тиара и с хрустом отломила сухую веточку. – Держи.

– Зачем? – она покрутила ее в руках и с недоумением посмотрела на лесную колдунью.

– Сделай так, чтобы на ней снова появилась листва.

– Это шутка? – Эри было не смешно.

– Отнюдь. Сделай это, и я отпущу тебя.

– А говорили, что я не пленница, – напомнила она.

– А куда бы ты пошла? – проникновенно спросила Тиара.

Тут крыть было нечем. Эри поднесла веточку к глазам.

– Это невозможно.

– Ты можешь.

– Да с чего вы решили?

– Я знаю, о чем говорю. Ты можешь, – Тиара взмахнула рукой, и ветви огромного дерева пришли в движение, готовые подхватить их и поднять к домику. Эри снова покачала головой, но веточку выбрасывать не стала. Лесная колдунья приняла это за знак согласия и улыбнулась одними глазами.

***

– Это такая глупость! – Эри лежала на ветви и смотрела в зеленую крону.

– Она хоть сказала, как это сделать? – спросил устроившийся рядом Лаирэ.

– Если бы! Но говорит, что если появится листва, то даст мне уйти.

– Наверное, проверяет тебя. Эрвин говорил, что с Тиарой ничего нельзя знать наверняка.

– Слушай, а сколько ей лет? – Эри повернула голову в его сторону.

– Не знаю, но выглядит молодой, – Лаирэ пожал плечами. – Лет сорок, наверное.

Эри озадаченно моргнула.

– Ах да, – сообразила она, – вы же, эльфы, живете дольше людей. Для вас сорок – не возраст.

– Эриал.

– Что? – она встретилась с ним взглядом.

– Я не эльф, а ты не человек. Мы не враги друг другу, и нет причин так разговаривать.

– Но ты же чувствуешь себя эльфом.

Лаирэ покачал головой.

– Не больше, чем ты себя человеком.

– Ладно, какая разница, – она махнула рукой.

– Для меня разница есть, – тихо сказал Лаирэ и замолчал.

От тишины стало неловко.

– Все равно я не могу заставить эту ветку цвести! – воскликнула Эри, просто чтобы что-то сказать.

– Несколько дней назад я бы не поверил, что лесом можно управлять, – ответил Лаирэ. – Но я не могу тебе помочь, – он приподнялся.

– Подожди, – остановила его Эри. – Посиди со мной еще немного. Пожалуйста.

Тиара куда-то исчезла. Дала сухую ветку, невыполнимое задание и отбыла по своим делам, а на дереве остались только они с Лаирэ.

Эри до конца не осознавала этого, но компания паренька словно возвращала ее к жизни. Она вновь начинала поддаваться эмоциям и порывам. После убийства Рикки в душе поселилось чувство утраты и отчаяния. Казалось, что она совершенно пуста, бесцельна и бессмысленна. Ее жизнь не нужна никому, даже ей самой. И вот теперь Лаирэ одним своим видом убеждал ее в обратном. Она все еще мало о нем знала, но, быть может, их так роднили обстоятельства: это дерево, хижина и странная колдунья. А может, и что-то большее, о чем недоговаривала Тиара. Эри тоже не хотела рисковать и упоминать о снах. Не стоило торопиться с доверием.

Ей вспомнилась Ульрика. Разбойница была женщиной той же породы, но другой по характеру. Она была живой, яркой и, главное, искренней и прямой. Поначалу их отношения не складывались, но было у них и общее. Недаром обеим был дорог Корд. Эри улыбнулась, представив, как они могли бы увидеться, побегать по снегу и вспомнить медведя лысого. А еще было бы здорово увидеть Нашту, узнать, как она, поболтать с ней, сидя на крыше.

В голове мелькнула мысль о Тирке, и Эри сразу скисла. После смерти Рикки воспоминания о молодом Охотнике показались преступными, словно она предавала память о синеглазом пареньке. Впрочем, не все с ним было так просто, и если бы Рикки не погиб…

Однажды в детстве он пообещал, что не позволит никому называть ее ведьмой. Слово он не сдержал, но Эри все равно влюбилась. Первый поцелуй под кружащими снежинками запомнился на всю жизнь. Она думала, что они всегда будут вместе, но Рикки опять обманул. Оттолкнул и предал ее, переметнувшись на сторону Дианы.