Солнце и Замок

Таким же образом обстоят дела и с другой вполне очевидной идеей, с размещением ракет морского базирования на небольших деревянных (или стеклопластиковых) парусных кораблях. Постройка подобных обойдется в сущие гроши, после чего их можно разослать по всем океанам мира. Да, каждый понесет всего по одной ракете, зато его не засекут радары и не услышат гидролокаторы. Собственное местоположение капитан в любой момент сможет определить при помощи навигационных спутников и бортового мини-компьютера. Любые попытки разом перетопить их все, или хоть большую часть, заранее лишены смысла. Однако подобные корабли никогда не будут построены – слишком уж несерьезны с виду, смешны.

Однако вернемся же к нашей кавалерии. Ведущей наукой будущего станет не архитектура, как в классический период, не метафизика, как в Средневековье, не алхимия, как в эпоху Возрождения, не механика, как в недавнем прошлом, и не электроника, как сейчас. Станет ею биология.

Работы над изменением генетической структуры ведутся уже сейчас. Поскольку биологические конструкты будут обладать способностью к самостоятельному размножению, тогда как плоды прочих наук ее лишены, потенциал биологии воистину безграничен. Ныне основные усилия сосредоточены на изменении одноклеточных организмов с тем, чтоб они в ходе метаболизма производили вещества, необходимые для медицины – например, инсулин. Следующим шагом, весьма вероятно, станет полное искоренение наследственных заболеваний наподобие гемофилии. Далее, возможно, придет черед усовершенствования сельскохозяйственных культур и домашнего скота – создание кукурузы, требующей для вызревания меньше воды, овец, отращивающих более прочную, густую шерсть, и так далее.

Военные применения подобных технологий поначалу могут оказаться не столь значимыми, как мы склонны предполагать. Новые смертоносные болезни в качестве биологического оружия? Да, но ими, скорее всего, никто не воспользуется, так как опасны они в первую очередь для гражданского населения страны-производителя. (В СССР уже был случай массовой гибели людей, предположительно, по причине случайной утечки боевого биологического агента[46]). Усовершенствование собственно солдат – дело весьма и весьма небыстрое, от растений и животных на войне чаще всего толку мало…

Да. Чаще всего. И самым интересным исключением из общей массы лично мне в этом смысле представляются лошади – или какие-либо другие животные, способные ходить под седлом. Ясное дело, создать «лошадь», скачущую существенно быстрее современных коней, гораздо сложнее, чем мясных бычков, достигающих зрелости быстрее наших, но, на мой взгляд, с этим вряд ли возникнут неодолимые трудности. Биологические модели уже существуют: тот же гепард на короткой дистанции много быстрее лошади, а волк гораздо выносливее на дистанциях длинных.

Однако использовать этих животных всего лишь как образцы, идеал, к которому следует стремиться генетическим инженерам, необходимости нет никакой. Зачем, если у нас есть возможность дополнить лошадиные хромосомы генами гепарда, волка и прочих животных, проделав в точности то же, что уже делается с одноклеточными организмами? В результате на свет появится новое животное, способное размножаться и нести на себе всадника куда быстрей любой лошади.

Насколько быстрей? Гепард в рывке развивает скорость до шестидесяти миль в час, а зоологам давно известно: крупные животные способны двигаться быстрее мелких собратьев по виду: лошади опережают пони, борзые-грейхаунды – борзых-уиппетов, и так далее. Выходит, животное, бегающее не хуже гепарда, но величиной с лошадь, сможет достичь скорости изрядно больше ста миль в час (другими словами, скорости быстроходного мотоцикла). Вдобавок, однажды выведенные, такие животные, вероятнее всего, сохранятся в природе, даже если общество, их разработавшее, утратит прежний технологический потенциал – ведь они могут размножаться, подобно обычным животным, а значит, с исчезновением машин приобретут особую ценность.

В «Книге Нового Солнца» я назвал этих животных «дестрие», воспользовавшись устаревшим словом, означавшим боевого коня. Копыта я заменил им когтистыми лапами, поскольку считаю, что именно к такому решению придут и специалисты в области генной инженерии. Лошадиные копыта вообще представляются мне эволюционной ошибкой. Выражаясь в понятиях Ламарка, лошадь стремилась удлинить ноги, поднимаясь на носки, и в итоге начала ходить на ногтях больших пальцев. Заметьте: люди-легкоатлеты, стараясь повысить скорость бега, не надевают обуви с подошвой гладкой и жесткой, а выходят на старт в шиповках. Гепарды, волки, грейхаунды все поголовно обладают невтягивающимися когтями, служащими им точно так же, как шипы на подошвах – бегунам и бейсболистам. Скаковые лошади тоже не смогли бы достичь присущей им быстроты бега, если бы не подковы из алюминиевых или магниевых сплавов.