Солнце мира богов. Том первый (СИ)

Его пальцы сжали внутреннюю сторону бедра, пока вторая рука придерживала низ живота. Томительные и сладкие движения в самую глубину. До предела. Стеночки сжались от спазмов, пока размеренные толчки подогревали вырывающееся за грань напряжение. Над ухом прозвучал шумный выдох — сжатие Виктору понравилось.

Его рука двинулась по бедру вверх, обогнув бок и неожиданно остановившись на копчике.

— Мне нужен твой хвост, — его указательный палец начал спускаться вниз, проникая между ягодицами и, естественно, замерев на расслабленном отверстии, — сейчас! — проникновение сразу на фалангу внутрь.

Я вскрикнула, не понимая, когда он успел увлажнить его. Хвост появился сам собой, развернувшись и желая прикрыть то место, где одновременно с его достоинством меж разведенных половых губ, двигался уже весь палец.

— У тебя пьяный фетиш, — усмехнулась, зашипела и выгнулась я.

Следом за этим из меня вырвался стон. Второй палец.

— Ты сегодня податливая, — сбивчивый шёпот на ухо, пока вторая свободная рука убирает непослушный и совершенно не знающий куда себя деть хвостик.

Я сжала его шлепнувшее о мой зад бедро и впилась второй рукой в спинку дивана.

— Доминируй ты настолько… пожалуйста, — шёпотом, —…почему ты такой большой… и я буду…

Договорить мне никто не дал — пальцы выбрались из захвата, вынули из почувствовавшей покинутость глубины член и прижали горячую головку ко второму входу. Мягкое проникновение, странное ощущение расширения и… движения. Не такие резкие, как были с другим отверстием, однако совсем не ласковые. Мерные, безжалостные и очевидно не такие приятные, как были тогда в таверне с… со вторым задействованным… Боже, Элла!

Мои пальцы направились к клитору, сделав всего пару прикосновений, прежде чем затвердевшая до предела ось не вошла в меня с резким шлепком и не двинулась ещё несколько несдержанных раз, низвергая обжигающее семя.

— Это сто процентов лучше миссионерской, — хмыкнула я, когда из меня сперва вышли, затем сделали шаг назад, а после слов остановились.

Виктор заморачиваться не стал: подхватил пискнувшую от неожиданности меня на руки, лёг на всё тот же диванчик, позволил мне скатиться к спинке и, продолжая обнимать потерянную меня, закрыл глаза. Такой же голый, не такой к-хм… чистый, а ещё совершенно наплевательский.

— Я, как бы, не против того, что мы тут будем спать… погоди! Ты разрешаешь мне ночевать с тобой? — я попыталась перелезть через него, — я ни на что не намекаю, но у меня в эм… попе…

— Помолчи, — его рука прижалась к моим губам.

После вернулась на моё плечо и застыла там намертво.

— Придется менять диван, — буркнула ему в ответ, положила голову на грудь и оглядела погруженную в сумерки комнату.

Конец звездочки:

— Тебе не кажется, что я лысею? — спросила у щурившего мутные глаза мужучичка (от слов «муж» и «жук»), который пытался уже десять минут терпеть мои поглаживания в области бедра его правой ноги.

Служанка в спальне готовила принадлежности и костюм для лорда. К слову, увидеть её приход мне удалось. Шок, обозначившийся на её лице и беззвучный вскрик, который она обратила в тихий поклон, стали для меня стимулом убрать собственную руку с кое-чьего паха (во сне случилось, честное висталочье!) несколько ниже. Виктор и его части тела путь моей ладони оценили. И определили самый лучший вариант — прикрыться мной. И вот: я валяюсь на его груди, прикрывая и физически удерживая от поднимания весь… срам. Насчёт последнего стоит упомянуть, что было утро.

Я вернула шее нормальное положение, не изворачивающееся так, чтобы смотреть в голубые глазки, и ощупала голову на наличие волос.

— Может мне парик купить? — его молчание я восприняла как согласие, — в нём хоть не такие редкие… постой! — я резко села на выдохнувшем от такого мужчине, — я Бурбоню не покормила! Или… — пришлось лечь обратно, — всё правильно — она сытая. Хотя, если честно, она бы и без меня таковой была, — я хрюкнула, — дверь открыта, Терра в соседней комнате. Ещё и Эрик утром пробегать будет.

Мимо нас пробежала служанка, пронеся всем известную бутылку с вином. После них двоих осталась полоска красных капель на полу.

— Не будоражь Эрика, взбаламучивающая, — строго возвестил Викторчик, — ты лишаешь его озабоченную голову и без того шаткого покоя.

Я сжала пальцами напряжённое мужнино бедро и двинулась пальцами вверх по ноге. Лежать стало неудобнее.

— Может поспим ещё пару часов? — мои пальцы были перехвачены, особой вольности действий мне не осталось — я потянулась, задрав руки вверх, — семь утра! Мм-м! Здесь настолько громкие часы, что засыпала я часа два, — в подтверждение зевнула, — тик-так всю ночь. Как ты тут спишь? А, постой, ты же в спальне обычно… может будем спать на кровати в следующий раз? Тут совершенно неудобно… куда мы? Купаться? Это хорошая идея, потому что душ меня больше прельщает, чем… — меня опустили в подготовленную служанкой воду, — фурако.

Вышло у меня недовольно. Вот только Викторюсику было, мягко говоря, «срать» на моё отношение к этому, возгласы и дальнейший монолог: