Солнце Мирлеи

— Люблю, — прошептала Кора, прижавшись к животу Талия губами. Тот вскинулся, промычав что-то невразумительное сквозь сжатые зубы. — Я люблю вас, — повторила громче, поцеловав пальцы Рэйна, которые продолжала сжимать.

— Люблю, — эхом повторил он, неожиданно проведя языком за ухом Талия, коснувшись носом блестящей серьги. От переизбытка чувств тот пошатнулся. Коралина улыбнулась, осторожно приподняв края длинной туники, обнажив тонкую полоску светлой кожи. Выдохнула, примкнув приоткрытым ртом к втянутому животу, обвела горячими губами вокруг пупка, опалив дыханием.

— Люблю, — едва ли не простонал Талий, вцепившись руками в ее плечи, лихорадочно хватая ртом воздух. — Я люблю вас!

Рэйн сжал его подбородок, слегка повернув его голову к себе, чтобы поцеловать — сразу глубоко и сладко. Кора даже на секунду залюбовалась, не в силах оторвать глаза от того, как Рэйн выцеловывал податливые губы, а Талий не успевал за его касаниями, и ресницы его трогательно дрожали. Коралина встрепенулась, задрав его тунику до середины груди, но вместо того, чтобы избавиться от одежды окончательно, провела пальцами вдоль обнаженного тела до кромки брюк. Почти болезненно натянутая ткань говорила сама за себя, и Кора подняла глаза, заметив, как Талий стыдливо отвел взгляд. Она даже думать не хотела, что целомудренные нравы Милеты диктуют думать про себя в таких случаях. Просто стянула собственную футболку через голову, ввергнув парней в короткое замешательство. Игриво улыбнулась, положив ладонь Талию на поясницу, и слегка потянула на себя, вынуждая его встать коленями на кровать и едва ли не задохнуться от смешанных ощущений.

Рэйн поцеловал его в шею и почти инстинктивно помог ему избавиться от туники, которую Кора задрала до самой шеи, открывая себе вид на худую, но достаточно крепкую грудь. За требуемым изяществом скрывалась природная мужская сила, и Коралине это чертовски нравилось. Талий только еще больше покраснел и прикрыл глаза, словно мысленно заставлял себя держаться последних норм приличия. Кора фыркнула, поведя обнаженными плечами. На фигуру она никогда не жаловалась, будучи округлой и мягкой в самых нужных местах.

— Посмотри на меня, — тихо попросила она, и Талий шумно вздохнул, взглянув прямо в ее глаза.

— Ты такая красивая, — за обоих шепнул Рэйн, опустившись рядом на кровати. Неискушенный, по-своему наивный, он видел в Коралине только недоступное прежде очарование, а Талий сам себя сжирал болезненными воспоминаниями. Вряд ли Камила разрешала так просто смотреть на себя, будучи немыслимой тираншей в этом деле. Коралина не знала всего до конца, но почему-то была в этом уверена. Талий болезненно поморщился, молча подтвердив ее слова.

— Все хорошо, слышишь? — девушка ласково огладила его бока, грустно улыбнувшись. — Тебе не нужно думать об этом. Не сейчас, — тихо проговорила она, взяв его за руку и прижав ее к своей груди напротив сердца. Талий вздрогнул, собравшись отстраниться, но Кора этого не позволила, продолжая улыбаться, так светло и тихо, словно солнце грело.

— Мы с тобой, — Рэйн посерьезнел, быстро сориентировавшись, придвинулся ближе и коротко поцеловал внутреннюю строну его локтя.

— Можно? — Коралина выгнула бровь, и Талий заметно расслабился, словно один лишь намек на присутствие выбора успокаивало все его переживания.

— Я весь ваш, — одними губами признался он и, наконец, тоже улыбнулся, покорно ложась на спину.

Коралина не спешила. Поцеловала, медленно, вдумчиво, скользнула языком промеж его губ до сдавленного стона, и оторвалась, оседлав его бедра. Обернулась к Рэйну, цепко и ловко расстегнув пуговицы его блузы, распахнула ткани, являя себе вид на смуглую грудь. Затаила дыхание, скользнув взглядом по белым пятнам на ключицах, возле сосков, под ребрами, у пупка, и дальше полоска отметин уходила под брюки, вызвав у Коры волну негодования. Так сильно хотелось увидеть все. Рэйн не сжался под ее взглядом, напротив расправил плечи, жадно ловя ее восторженные, не брезгливые, эмоции, упиваясь ими досыта. Она любовалась им, не презирала, не боялась, не хотела сбежать. Ровно как и Талий, лежащий под Коралиной и изнемогавший от нетерпения.

Кора губами прижалась к пятнышку на ключице, как давно хотела, выбив из Рэйна весь дух, лизнула языком выпирающую косточку, опустив ладонь к груди. Мужчина едва не охнул, когда она очертила подушечкой пальца втянутый сосок, продолжая целовать расовую отметину. Осторожно, бережно, как умела только она, Коралина, бесконечно нежная по отношению к ним обоим. Она ведь так боялась этого момента, ровно как и желала. А сейчас он настал, происходит с нею, с ними.

Кора прикусила губы, подняв глаза на Рэйна, чье лицо поплыло уже от таких незначительных ласк. Она у них первая. Любимая, по-настоящему важная. Девушка двинулась бедрами, и Талий под ней сдавленно засипел, закинув голову. Жар внутри них троих достиг той самой точки, когда здравый смысл уже не имеет никакого значения.