Солнце мое-2

Вот так, внезапно, я сделалась собственницей малосемейной квартирки в центре города и долга в размере четырнадцати миллионов рублей. А с учётом того, что пришлось платить за оформления туда и сюда, то и четырнадцати с половиной…

Можно было бы сразу зайти в редакцию новостной газеты и подать объявление о сдаче, если бы квартира не пугала звенящей пустотой. Хорошо, хоть плиту оставили, а то сейчас, говорят, не смотрят, что электроплита в ордере вписана была — отключили да увезли, а ты как хочешь.

Папа подвёз меня до дома — а там Василичев «Ниссан» стоит. Значит, он уже с дачи приехал, маму забирать, да к бабушке зашёл! Я подставила папе щёку для поцелуя:

— Давай, пап, до завтра!

— Ну всё, доча, пока! Только не забудь, числу к десятому ноября мне хотя бы четыре миллиона надо будет.

— Думаю, это мы организуем. Может, даже и больше отдать получится.

— Ладно, я полетел.

— Пока!

Я поднялась в квартиру и ошарашила поздно обедающих (или рано ужинающих?) бабушку с Сашей новостью, что я теперь, конечно, квартировладелец, но с долгами.

— Ну ты даёшь! — Василич засмеялся. — Слушай-ка! А тебе не надо буфет?

— Буфет? — удивилась я. — Это что-то старинное?

— Да это просто на кухню шкаф! — выступила пояснительной бригадой бабушка, помогая себе руками: — Сверху от так тумба со стёклами, снизу глухая, на вид нашего вот этого стола, посередине расстояние, крышка от нижней тумбы как столик.

Ну-у, примерно понятно.

— Только он поуже будет, чем ваш стол, — добавил Василич. — Сантиметров на двадцать.

— А-а-а… Отдаёт кто-то?

— Да тётка моя, тёть Маша. Дочка у неё затеяла мебель менять. Хороший буфет, жалко выбрасывать.

— А шкафа у неё в придачу нет какого-нибудь? Который жалко выбрасывать?

— Не знаю, спрошу.

— И придётся мне с дачи один холодильник маленький забрать…

— Да без проблем, можем хоть сейчас смотаться. Может, ты у Вовки в киоске посидишь, а мы с ним сгоняем? А то неудобный он, — это, понятно, не про Вову, а про холодильник. — Так бы мы вдвоём закинули да сразу увезли. А потом я за Галей к закрытию в магазин — и на дачу.

— А, может, лучше завтра холодильник? — предложила я. — А сегодня тогда про буфет выяснить? Да и маму с собой бы взять, она наверняка тоже захочет новую квартирку посмотреть.

Саша озадачился.

— Мне ещё детали надо было… Так, тогда я кой-куда мотанусь, а к полседьмого за тобой подъеду.

— Ой, а подкиньте меня лучше до ГЭСа?

— Запросто. Пошли!

ОБСУЖДАЕМ НОВОСТИ

Я забежала к маме, быстренько поделилась новостями, потом к Вовке. У него там стояли парни, выбирали кассеты. Я подождала, пока они рассчитаются и уйдут, и просочилась к нему за прилавок. Он, конечно, пользуясь моментом и уединением, сразу начал меня целовать.

— Вовка! — я захихикала.

— Что-м?

— Треснет твоя эта витрина! И вообще, вон люди идут!

Я дождалась, пока следующие жаждущие музыки граждане тоже купят и отвалят, и рассказала Вове новости.

— Слушай, ну нормально! — одобрил он. — Сок будешь, кстати?

— Какой?

— Томатный, — Вова достал из-под прилавка коробочку. — Соль есть!

— Блин, я лучше бы чаю.

— Да-а, надо бы чайник прикупить. Как у тебя дома, быстрый.

— И мне тоже. А то я вечно то к папе, то к маме бегаю. Ну, налей мне полстаканчика.

В общем, пока пили сок, пообсуждали проблемы насущные, я Вовку спросила:

— Слушай… А ты не хочешь туда? Смысл тебе снимать, если запасное жильё есть?

— Переехать-то? Не-е-е. Во-первых, это твоя квартира. Сдай, денежка будет дополнительная. А во-вторых, мне здесь до всего рядом, десять минут пешком добежать.

— Ну, так-то да… — я вздохнула. — Блин, как её сдать-то, без мебели?

— А что там есть вообще?

— Да ничего там нет!

— Пустая коробка, что ли?

— Ну, не совсем коробка, — я подумала. — Коробка с выгородкой. Там унитаз, душ с поддоном, квадратным таким — ну, практически как у тебя в общаге.

— Ага.

— А в само́й комнате… Плита. Раковина в углу. Шторы на окнах древние, как говно мамонта. То ли забыли их, то ли бросили. И ещё, совсем уж из смешного, несколько крючков у входа.

— Для верхней одежды, что ли?

— Н-но. Мощных таких, годов пятидесятых, наверное. Закрашенные уж на сто рядов, вот и не стали, видать, отрывать. Ну и буфет вот Василич обещал.

— М-гм… — Вовка что-то покумекал. — И почём ты её хотела сдать?

— Тыщ за триста пятьдесят, наверное. Так-то она в два раза больше твоей комнатушки, да и центр.

— М-гм, м-гм… тогда мы с тобой буфет завозим — и ещё успеваем на круг.

— А сегодня что — среда?

— Забыла?

— А разве не четверг?

— Ты чего? Вчера третье сентября, вторник был.

Ой, точно! Вчера Вовка целый день Шуфутинского крутил, и через раз эту «Третье сентября». Модная песня! А я сегодня с утра в садике работала. Значит, точно среда.

Народу не было, и мы снова начали целоваться. И тут мама бежит. Мы услышали, как дверь дёрнулась, подскочили, как пионеры. А она даже заходить не стала:

— Ольга! Сашок звонил…

— Только что?

— Да! Сказал: «Через двадцать минут приеду, с буфетом, ждите!» — деловито крикнула маман в двери и побежала обратно.