Солнце моё, взгляни на меня... (СИ)

На поляну пушкарей мы вылетаем неожиданно. "Стой!" - ору Лопатину. Бронеход клюёт носом, я притормаживаю голову об резиновую маску прицела и матерюсь сквозь зубы. Ходовые цепи юзят по дёрну. Бронированная скорлупа только ещё приподнимается на катках, а орудие уже делает своё оглушительное: "Бам!!!". Дальняя от нас машина с крупной раздутой башней взрывается, разбрасывая вокруг куски металла. Я хватаюсь за ручки, прижимаюсь к прицелу и судорожно навожу десятилинейки на стоящие поодаль тягачи. Бронеход трясётся от отдачи, в ушах снова вата. По угловатым тягачам пробегают искры попаданий. Один сразу начинает дымить, всё сильнее и сильнее. Другие не подают признаков жизни. Даю ещё очередь. Один за другим два тягача взрываются и разваливаются. Тем временем все самоходки уже подбиты. На дальней стороне поляны заметны перебегающие фигуры, наводчик стреляет в ту сторону из башенного пулемёта. Я берегу снаряды.

Батарея уничтожена. Мы снова ломимся через кусты, теперь в направлении холма. Пройдём по ближним тылам врага, наделаем неразберихи. Чем её больше - тем лучше для нас. Вырываемся на пустошь, я говорю в ПУ:

- Лопатин, как дела?

- Ничего, начальник. Вроде живой.

Я представляю как машинист-водитель отирает пот со лба и лица. Лопатин что-то бубнит, но никак не разберу - что. Собираюсь задать вопрос, и тут к беседе подключается наводчик:

-Начальник, истрачено десять снарядов. Остаток двадцать пять. Прицел и уравнитель работают обычно.

- Понял, Тянь.

Отзываюсь я, а сам думаю - когда это он успел сжечь десять снарядов? Похоже, что во время атаки я так отвлёкся на управление высотной установкой, что забыл считать выстрелы орудия. Как же всё-таки не хватает наводчика на высоткутку! Снова обращаюсь к машинисту:

- Лопатин, а чего ты там бубнил?

- Теплота, говорю, масла растёт. И вторая передача туго включаться стала. Если бой переживём, то прямая дорога на восзавод... Или на переплавку.

Задумчиво добавляет машинист. Я только морщусь. К тому, что Лопатин на суеверия плюёт с высокой крыши, я уже давно привык. А вот проблемы с двигателем нам бы и нахрен не нужны. Ёшки-матрёшки, и коробка передач нам нужна исправная! Но времени для проверки машинерии нет. Прав Лопатин. Скоро состояние машины будет не важно, так или иначе. Бронеходы переваливают через старую насыпь, выбрасывая струи чёрного дыма и натужно ревя двигателями. Ненадолго останавливаемся для совещания - радио до сих пор почти не работает. Решаем выйти к электрозаводу и оттуда на соединение со своими. Снова машины ломятся через подлесок, как маленькое стадо древних мамонтов. Я кручу обзорную башенку в поисках приметных знаков, но что увидишь через густую двухсаженную поросль? Снова выскакиваем на какой-то пустырь. Впереди виднеется огороженная искаменным забором площадь с торчащими трубами и кирпичными зданиями. Электрозавод. Как и было оговорено - мы лупим осколочными по зданиям и оборудованию, а наши товарищи выцеливают охрану. Тянь посылает в сторону завода снаряд за снарядом. Не смотря на проветривание и продувку ствола сжатым воздухом в башне невыносимо воняет горелым порохом. Снаружи звякают о броню поддоны от стреляных снарядов, которые исправно выбрасывает самозарядник. Кручу башенкой по сторонам. Вдруг - воздушная тревога? В нашей троице из ПВО только я. Электрозавод постепенно превращается в груду руин. Вдруг орудие замолкает. В ушах звенит. Сквозь звон пробивается усталый голос Тяня:

- Осколочные кончились, начальник.

Вот так. И осталось у нас несколько бронебойных. И - всё. Но это ерунда. Прорвёмся. Приказываю:

- Лопатин, вперёд!

Машина как-то нехотя трогается, а меня в башне нещадно мотает. От пороховой вони ест глаза. Открываю крышку в нарушение всех наставлений. В башню врывается свежий воздух и рёв движка. Пусть парни тоже подышат. Высовываюсь из проёма. Пыльный ветер обдувает лицо. Краем глаза замечаю в небе какое-то движение. Запрокидываю голову и на секунду цепенею. Небосвод пересекает след летящего в вышине тяжёлого самолёта. Это точно не мирный. Война же. А у нас бомбовозов нет. Вот-вот впереди покажутся оборонительные линии маньчжур. Но не будут же они бомбить своих?.. Или - будут?!. Вот тебе и дело "Кобра"!.. От самолёта отделяется каплевидный предмет и устремляется вниз. На полпути к земле над предметом распускается купол. Заворожённо смотрю на него, а в мозгу крутится : "-Где-то я уже такое видел...". И вдруг вспоминается виденная ещё в учебке картина о видах сверхмощных бомб. Ой-ё! Захлопываю крышку, чуть не отшибив себе голову, и ору:

- Парни! Держитесь крепче! Щас жахнет!

Сам вцепляюсь в поручни сиденья и зажмуриваюсь. По обычаям от раскрытия купола бомбы до взрыва топливного облака проходит около двадцати секунд. Лопатин и Дари орут:

- Какого банана?!

- Что там?!

Отвечаю:

- Маньчжуры топливную сбросили рядом!. Держитесь, говорю!!