Солнце против правил

«Может, правда с Юркой в Москву сбежать?»

Остановилась. Набрала номер блогера.

Тот приветствовал хмуро:

— Ну спасибо. Удружила. Минус два зуба.

— Юр, прости. Лева с ума спятил. Я вообще не понимаю, что с ним случилось сегодня. Сама еле вырвалась.

— А что за мужик, с кем ты в горы ездила?

— Отдыхающий попросил наши края показать.

— Да, девушка. Низок ваш уровень социальной ответственности. Как и у всех актрис, — хмыкнул Юрик.

— Да пошел ты, — разозлилась она. — Где собака моя?

— Бабка какая-то забрала.

— Что за бабка?

— Я знаю? Деревенская. В жилетке и в калошах.

Квартирная хозяйка, похоже. Значит, тоже видела представление. И весь квартал теперь будет смаковать — драку соседа и ее московского поклонника.

— Ладно, Юрик. Тебе тоже спасибо. Что поддержал и защитил.

Нажала на сброс, поспешила домой.

Порш действительно ждал во дворе, радостно бросился навстречу. А хозяйка мрачно предрекла:

— Зря с Левой поссорилась. Теперь жизни тебе не будет.

— Тетечка Джалиля, да я ж ему никогда повода не давала!

— Значит, давала. Раз за тебя драться пошел.

Вот ничего с местными реалиями не поделаешь. Мужчина всегда прав — и точка.

Лия подхватила собаку, спряталась в своей комнате. Ее колотило, дыхание перехватывало. Даже жаль, что она не пьет. Было бы, наверно, дешевле купить самое дорогое вино, чем резвиться для успокоения нервов на торговых площадках.

После сегодняшних переживаний девушка вошла в какой-то экстаз. Шапочка из нутрии с шерстью. Спортивный костюмчик с медвежонком. Робот-пылесос с сумасшедшей скидкой. И — самая необходимая покупка! — смокинг для Порша. Настоящий. С галстуком. Штаны, правда, в комплект не входят. От недавней зарплаты — жалкие воспоминания. Зато внутренняя дрожь наконец прошла.

А тут и Юра — хоть без зубов и в обиде, но готовое видео прислал.

Не зря говорят, что страдания вдохновляют творцов — сегодня сам себя превзошел. Лия оторваться не могла — до чего шикарно снято. В ярких красках, без полутонов. Мерзкая воспитательница. Несчастный щенок. И она — безусловная героиня.

«Может, разослать ролик всем режиссерам известным? На телевидение?» — задумалась девушка.

Но пока что залила на свой канал в «Тик-ток». Сколько появится лайков, даже не следила. Не сомневалась: их будет много.

Юрик, вместо того чтоб наслаждаться триумфом, бесконечно звонил, чтобы поныть. Обломки зубов болят, цены на импланты огромные. И — тоже нашелся ревнивец! — никак не мог успокоиться. Продолжал выспрашивать: что за мужик, с кем ездила в горы? Что у тебя было с соседом?

Ближе к полуночи Лия психанула. Отключила телефон. Порша выгуляла во дворе — чтобы случайно не столкнуться на улице с Левой. Что с ней сделает экскурсовод после сегодняшнего унижения, страшно было подумать.

Боялась, что опять не уснет, но вырубило ее мгновенно. Только сон накрыл нехороший, с кошмарами. Отчетливо вдруг увидела: окно дребезжит, приоткрывается. За ним, в тусклом свете луны, — бледное, страшное лицо отца. И услышала, как Порш отчаянно лает.

Вздрогнула. Проснулась. Села на постели. Окно закрыто. Но собака надрывается.

— Порш, ты чего? — попыталась урезонить.

Но на руки к ней щенок не пошел. Носится по комнате, брешет без устали.

Страшно до смерти. Взяла себя в руки, встала, выглянула: никого нет во дворе. Только ночное светило, слегка уже ущербное, зловеще проглядывает сквозь тучи.

Дрожащими руками включила телефон. Открыла местные криминальные новости. В районе Эльбруса сошла лавина. В Минеральных Водах ограбили магазин строительных материалов. Но про погибшего в горах — опять ни слова.

Решила все-таки кинуть сообщение Борьке:

«Его до сих пор не нашли».

Тот отозвался:

«Шакалы походу сожрали».

И смайлик.

Вообще у человека сердца нет. Лия снова выключила телефон. Накрылась подушкой. Холодно, хотя окно закрыто, и Порш опять лает. Непонятным чудом смогла снова провалиться в сон. И проснулась оттого, что тряхнули за плечо. Цепко, грубо. Вскрикнула, в полусне попыталась оттолкнуть. И услышала знакомый голос:

— Ну здравствуй, Лия.

Боже. Это отец. Галлюцинация? Инсценировка?

Порш бился, лаял рядом — но не нападал.

Родитель перехватил ее взгляд, усмехнулся:

— Собаки меня не трогают. Что? Не ждала?

— Но…

— Нет, милая. Я не сдох.

* * *

Федор Олегович освоил технику умирания много лет назад. Путь к ней тяжел, через страх, аскезу и боль. Зато те, кто владеют, реально способны останавливать биение сердца и задерживать дыхание на долгое время.

Очень пригодилось, когда явился к нему страшный, нервный и безжалостный человек, считавшийся его сыном. Федор Олегович боялся: тот может войти в раж и забить его до смерти. Поэтому, когда после Борькиного удара упал и в голове зашумело, приказал себе: замри. Так будет лучше. И безопаснее.

На самом деле псевдосмерть — это даже не летаргический сон. Внимательный врач прощупает нитевидный пульс, достанет зеркальце и увидит на нем туман от дыхания.

Но Лия — всего-то молодая, провинциальная медсестра. А Борис и вовсе не стал разбираться. Федора Олеговича больно задело, что сына его гибель не опечалила ни капли.