Солнце сознания. Глиняные лампы

«Не имею понятия, - признался астролог. - Вам предстоит лично отыскать свое блаженство».

Богач оседлал самую быстроногую лошадь. С собой он захватил мешок с золотом и бриллиантами. Он заезжал в каждую деревню и кричал: «Я отдам мешок с сокровищами тому, кто покажет мне проблеск блаженства!»

Однажды он въехал в деревню, в которой жил суфийский мастер.

«Тебе улыбнулась удача, - обрадовали его крестьяне. - У нас есть тот; кто удовлетворяет всякие абсурдные просьбы».

«Абсурдные просьбы! - обиделся богач. - Я готов отдать вам богатство».

«В присутствии нашего мастера мы тоже узнали кое-что абсурдное, - рассказали богачу крестьяне. -Но мы знаем о том, что за деньги невозможно приобрести даже проблеск блаженства. Деньги отталкивают счастье. Но ты пришел туда, куда нужно. Поговори с нашим мастером».

И богач согласился пойти к суфийскому мастеру. Крестьяне показали ему дорогу к дому мастера. У дома суфийского мастера Насреддина росло дерево, под ним он и сидел в тот момент. Как раз садилось солнце.

«Этот человек хочет видеть тебя», - сказали крестьяне Насреддину.

Богач швырнул на землю мешок с деньгами, золотом, бриллиантами и сказал: «Я готов отдать тебе все свои сокровища. В этом мешке лежат горы богатств. Дай мне проблеск блаженства».

Насреддин оглядел богача с головы до пят и ответил вопросом: «Ты хочешь получить настоящий проблеск блаженства?»

«Разумеется!» - воскликнул богач. Он успел выговорить лишь одно это слово, как вдруг Насреддин схватил его мешок и пустился наутек.

На миг богач остолбенел и лишился дара речи, но уже в следующий миг закричал: «Он разорил меня!»

А Насреддин тем временем скрылся в ночной мгле. Крестьяне знали своего мастера. От него ждали какой-нибудь абсурдной выходки.

«А мы с самого начала предупредили тебя о том, что наш мастер удовлетворяет всякие абсурдные просьбы», - напомнили богачу крестьяне.

«Разве он удовлетворил мою просьбу? - возмутился богач. - Нужно найти и схватить этого вора!»

Тогда люди побежали туда, куда предположительно скрылся Насреддин. Богач бежал среди толпы народа. Крестьяне хорошо знали Насреддина. Он вилял среди рощ и перелесков, а потом вбежал в деревню. Все ее жители проснулись от криков и топота множества ног. А Насреддин бегал по всей деревне как раз для того, чтобы всех перебудить. И вот уже вся деревня бегала за Насреддином. В конце концом этот суфийский мастер вернулся к тому самому дереву, под которым сидел несколько минут назад. Здесь же мирно паслась оставленная богачом лошадь.

Вспотевший богач, дрожа и отдуваясь, приплелся к дереву. Он увидел свой мешок, поднял его, упал на колени и воздел руки к небу. «Благодарю тебя, милосердный Аллах!» - воскликнул он.

И тут Насреддин, прятавшийся за деревом, спросил богача: «Ты получил проблеск блаженства?»

«Получил! - просиял богач. - Я ощутил прилив сказочного счастья».

«Тогда садись на свою лошадь и поезжай домой», - махнул рукой Насреддин и снова сел под дерево.

Мы не осознаем до конца то, чем владеем, до тех пор, пока не потеряем это. На протяжении всей жизни мы только и делаем, что теряем достигнутое. Мы осознаем то, что у нас есть, лишь тогда, когда теряем это. Мы будем искать что-то тогда, когда потеряем это. А в тот день, когда мы восполним утрату, нам останется только пить чай и смеяться.

В Китае три мудреца достигли просветления. Они начали ходить по деревням. Какой бы вопрос им ни задали, в ответ они лишь смеялись. Мудрецы хохотали, и их звонкий смех слышали все жители деревни. Люди толпились вокруг трех мудрецов и тоже не могли удержаться от смеха. Когда кто-то спрашивал мудрецом, почему они смеются, те переглядывались и смеялись еще громче. От их хохота дрожали окрестные деревья. Этих трех знаменитых мудрецов китайцы назвали смеющимися святыми. Перед смертью они оставили такую записку: «Мы смеемся над собой, потому что у нас уже было то, что мы искали, и смеемся над вами, потому что у вас уже есть то, что вы ищете».

В течение четырех дней я комментировал для вас девять сутр йоги. Я говорил с вами не для того, чтобы увеличить ваши познания. Я не хочу, чтобы вы стали более эрудированными. Во всех вас уже заключено истинное знание. И я все равно не смогу преумножить сведения, накопленные вами на протяжении многих жизней. Итак, я комментировал для вас девять сутр йоги не для увеличения ваших познаний, а для их устранения. Я провел цикл бесед не для того, чтобы вы уцепились за какую-то новую доктрину и стали зависимы от нее. У вас и так много всяких доктрин. Вы зависите от множества священных писаний. Если бы вы и вовсе ничего не читали, то и тогда могли бы спастись. Но вы не спасетесь, если будете зависеть от чьих-то слов, в том числе и моих.

Все доктрины, священные писания, слова становятся бременем для вашей головы. Вы тоните в речах.