Солнце в крови

Андреас вышел с тяжелым чувством собственной никчемности. Он явно лезет в сферу, ему недоступную. Надо остановиться, а он не может. В его списке еще три жениха, которые в день пожара сообщили в разных местах о том, что потеряли невест. Может, они все так развлекаются, когда те их посылают? Пожалуй, женихи – это несерьезно. Он шел домой и отдавал мысленно приказ самому себе: «Сегодня я никого не ищу. Ничего не читаю. Компьютер не включаю». Приказ подействовал, во двор он вошел, полный хозяйственного энтузиазма. Надо убрать, что-то починить, приготовить, выгулять собаку… Поздно ночью он, усталый и в принципе довольный сделанным, лег спать… Через пятнадцать минут, покрутившись, вскочил и сел к компьютеру. Ну, хоть погоду посмотрю. Новости… Вот это да! «В Москве пропала чиновница Клавдия Никитина». Это же Сашина мать, он собирался к ней на майские каникулы, как сказал вчера. Информация была крайне скудной. Клавдия Никитина не вернулась вчера вечером с работы домой, утром ее муж заявил в полицию. Все. Андреас еще поискал, ничего внятного не обнаружил. И скептически подумал: такая мамаша могла «пропасть» в одном из своих домов, чтобы не брать сына, как обещала. Каникулы закончатся, и она «найдется». В любом случае, ее и без него есть кому искать. Скрываться она может не только и не столько от сына, но и от каких-то партнеров по бизнесу. У них игра в прятки – обычное дело. Сашку жалко.

Андреас лег спать с твердым решением, что он завязывает с этой самодеятельностью. Кто-то сбежал от жениха, а потом оказывается, что просто невеста этого жениха в гробу видела, кто-то прячется от сына или обманутых подельников, кто-то сгорел в его школе. Он может нарыть тысячи, десятки тысяч таких историй, и ни одна из них не откроет ему тайны. И не его это дело. Он возвращается к себе, борется за то, что понимает, он объясняет все это ребятам, и они тоже возвращаются к нормальной жизни.

Глава 8

Аня вскочила рано утром, когда бабушка еще спала, сбегала в магазин и начала генеральную уборку. Она очень любила их маленький, старый дом, который им казался самым уютным и надежным местом в мире. Она всегда все делала очень старательно: тщательно протирала от пыли все книги, тетради, даже документы и квитанции, которые хранились в разных папках. Вот этой бумажки она не видела! Бланк областной поликлиники. Панова Елена Васильевна, то есть бабушка, направляется на обследование в онкологический диспансер! Что? Так, дальше диагноз: «канцер?» Они нашли у бабушки рак? Нет, они поставили вопросительный знак. Но ба ходила в поликлинику и ничего об этом Ане не сказала. Бабушка ненавидит врачей и лекарства. Она всю жизнь проработала с учеными, в том числе – врачами, в космическом центре. Раз она пошла в поликлинику, значит, она плохо себя чувствует? Думает, что больна? Или уверена в этом?

Аня села на пол. Она пришла в ужас. Такое несчастье – это слишком даже для нее. Она сама нашла себе бабушку, которая и не бабушка ей вовсе. А просто самый-самый единственный родной человек. Она спасла ее от страшной смерти. Оказывается, не спасла? Да нет же. Сейчас все лечат, опять же все это не точно.

Аня поднялась и застыла в растерянности. Как поступить? Спросить у нее или ждать, пока сама расскажет? Но ждать невозможно. Она вошла в их общую крохотную спальню и сразу наткнулась на ясный, все понимающий бабушкин взгляд.

– Ба! – только и сказала Аня.

– Ты нашла направление? – спокойно спросила Елена Васильевна. – Иди сюда, давай нормально все обсудим. – Когда Аня села на край кровати, она сказала: – Я не поеду ни на какое обследование. Мы будем жить, как жили. У меня уже была критическая ситуация по этому поводу, и я сама сумела выбраться. Есть такая вещь, как обратное развитие. Операции, облучение, химия такую возможность могут исключить.

– Нет! – воскликнула Аня. – Ты выглядишь нормально, это может быть самая ранняя стадия, и вообще ошибка.

– Это не ошибка, – ответила бабушка. – Я же сказала: такая ситуация уже была. Мне тогда подобрала препараты Людмила, наш профессор, ну, та, что с Белкой и Стрелкой, я тебе рассказывала. Просто это навсегда остается слабым местом, и тот стресс, что я пережила, вновь спровоцировал болезнь. Ты меня спасла, моя девочка. Ты в любом случае меня спасла. Мне сейчас ничего не страшно. Я справлюсь.

– Так, ба, – Аня наморщила лоб в глубокой задумчивости, – что вытекает из твоей речевки: ты должна пройти это чертово обследование, мы должна найти твою Людмилу, нам надо подготовиться к лечению в хорошей клинике, может быть, за границей.