Солнце в огне

– Вы избегаете коллег? – спросил старший помощник Тэ. Когда Йонг не ответила, только пожав плечами, он добавил, уже менее уверенно: – Или вы избегаете меня?

Йонг моргнула, не поворачивая головы, замерла. Нежелание общаться с кем-либо в офисе надёжно скрывало её личную неприязнь, и она полагала, что не знакомый с ней старший помощник вряд ли заметит разницу в том, как она бегала от него и от остальных сотрудников.

Но он, похоже, был наблюдателен. Как и сама Йонг, которая замечала каждую новую деталь в его гардеробе, даже если старалась не смотреть в сторону его стола через три ряда от неё и не провожать его взглядом через весь офис.

– Я избегаю всех, – ответила Йонг. – Лично к вам это не имеет отношения.

Она пыталась говорить спокойно, но выбитые в скалах её сдержанности слова срывались с языка валунами и превращали всю её речь в землетрясение. Прямо сейчас Йонг в самом деле дрожала.

– Мне так не показалось, – ответил старший помощник Тэ и чуть наклонился, пытаясь поймать её взгляд. Йонг зажмурилась.

– Послушайте, вы!.. – начала она и остановилась. Злиться на человека за то, что он носит чужое лицо, Йонг не могла. Либо держи себя в руках, либо иди к психотерапевту, Сон Йонг. Она вздохнула и закончила, прочистив горло: – Вы не знаете меня, старший помощник Тэ. Не стоит делать поспешных выводов.

– Тогда, может, посмотрите на меня? – спросил он.

Йонг вела себя грубо даже с точки зрения общепринятых норм поведения. Имело ли это значение для неё теперь? Но она сжала руки в кулаки, спрятала их в складках юбки и повернулась лицом к старшему помощнику Тэ, собирая в груди всю свою смелость. Она сможет смотреть ему в лицо, у неё получится. В конце концов, он не был чудовищем.

– Я смотрю, – выдохнула Йонг.

Обрамлённый ярким солнечным светом, преломляемым в выгнутом стекле высокого окна института, старший помощник Тэ выглядел совсем нереальным. Будто это Йонг его выдумала, вытащила из своих фантазий в реальность.

– Спасибо, – сказал он и улыбнулся. Спокойной ровной улыбкой, такой не свойственной знакомому Йонг лицу.

Внезапно она подумала, что могла бы привыкнуть к новому выражению этого лица, если бы постаралась. Она много чего могла сделать при должном усердии. Она победила в себе морского змея и пересекла целые вселенные, дважды. Привыкнуть к этому лицу у неё тоже получится.

– Понимаю, вам сейчас непросто, – сказал вдруг старший помощник Тэ. – Но могу я попросить вас о снисхождении?

Йонг склонила голову, нащупывая в сердце те крупицы уверенности, которые были в нём прежде. Она позволила себе тонуть в апатии, забывая о силе духа, и теряла себя всё больше. Не такого будущего желал ей капитан драконьего войска.

– Это мне следует просить о снисхождении, – возразила Йонг. – Вы старше меня по положению и, вероятно, возрасту.

Старший помощник Тэ улыбнулся снова.

– Но это вы кажетесь неприступной, – ответил он с доброй усмешкой. – А мне хотелось бы узнать вас получше. Согласны, госпожа Сон Йонг?

Великий Предел

3

Конджу, Чосон, начало лета 1592 года, год Водяного Дракона

О том, что король умер, Нагилю сообщил генерал Хигюн. Трагичную новость ему донесли тем вечером, когда закрылся Глаз Бездны, и позже, когда, превозмогая усталость бесконечного дня, Нагиль сидел без сна в своём шатре, он думал, что Хигюн был в курсе обо всём уже какое-то время.

Никаких официальных заявлений не было, о смерти короля Чосон не знал, и поминальных служб ещё не проводили. Печальная весть стала бы ударом для всей страны, но Нагиль полагал, что похоронный обряд над телом государя чиновники всё же провели, но без огласки. Скорее всего, умер король от продолжительной болезни, которой страдал со времён первой войны. Умер без помощи посторонних – иначе Совет бы уже выступил с заявлением. Это изменило бы ход войны, привело к Совету больше людей, обладающих властью.

Либо Хигюн врал и король всё ещё здравствовал… Только Нагиль верил, что генерал не мог обманывать, когда дело касалось государя. Да и что это поменяло в отношениях между генералом и капитаном? Драконье войско давно не подчинялось королю, у Хигюна не было нужных рычагов, чтобы оказывать давление лично на Нагиля. Смерть короля ничего не изменит в планах ёнгданте.

Свою единственную слабость Нагиль отдал Бездне. Сейчас никто и ничто не могло задеть его больше, чем отсутствие госпожи.

– Тебе надо поехать в Хэнджу, – сказал Хигюн в шатре, морщась от каждого движения. Отравленную ядом имуги руку он отрезал себе выше локтя, и теперь плотно обвязанный тряпьём обрубок причинял ему боль, даже когда он просто стоял перед Нагилем и хотел выглядеть злым и несгибаемым военачальником огромного войска, перед которым капитан какой-то сотни воинов должен был благоговеть и в смирении ждать приказов.

– Японцы всё ещё стоят под Конджу, – возразил Нагиль, и генерал заскрипел зубами от злости. – Вы предлагаете мне оставить моих людей без поддержки и ехать на поклон к покойнику?