Солнце в Овне (СИ)

Дима — наш первенец. Ему скоро семь. Но он уже занимается единоборствами, математикой для дошкольников, и неплохо читает. Папочка вкладывает в него все знания и душу.

Они с Артёмом не разлей вода. Всегда вместе. Но чтобы хоть немного поработать, муж нанял для сына дополнительного тренера. Он занимается с Димкой по индивидуальной программе, разработанной самим Яровым. И каждый раз после тренировки Артём просматривает видео с занятий, и разбирает с сыном ошибки.

— А у Димоськи севоня бескультура. Он в сполтзале с тленелом.

Я улыбаюсь. Наша малышка ещё плохо говорит, но старается изо всех сил. Получается порой очень смешно. Есть в кого, конечно…

Залезая на руки к мужу, она совершенно бесстрашно и бессовестно начинает путать ему документы, оставляя на некоторых автограф в виде сердечек или цветочков. Но её абсолютно спокойного папочку это никогда не раздражает.

Порой мне кажется, он этого даже не замечает. Просто лишний раз гоняет своих подчинённых, заставляя вновь и вновь распечатывать один и тот же документ. Вот это нервы. Мне б такие.

Рычание нашего Овна никогда не распространяется на это рыжее облачко. Да, Анютка точная копия меня — рыжие длинные волосы и веснушки по всему лицу, вечный неугомонный двигатель с привычкой переворачивать слова. А вот Дима весь в отца, такой темноволосый, уравновешенный, молчаливый и вдумчивый мужчинка.

— Да что ж не так-то с этим договором? Всю голову сломал. — Комментирует себе под нос Артём.

— Не стоит сейчас принимать важные решения. Отложи их на недельку. — Ненавязчиво советую я мужу.

Я никогда не настаиваю на своих прогнозах. Просто даю ему вектор направления. А уж прислушиваться или нет, Артём всегда решает сам.

— Это всё Плутон подлюка. — Беря лицо отца в свои маленькие сладкие от булочек Марты ладошки, встревает в наш обмен фразами Анютка.

Тарам-пам-пам…

Прячу глаза от гневного взгляда мужа, вырвавшегося из сахарного захвата дочки. Стараюсь не поддаваться заразительному хохоту его брата. Вот никакой поддержки от него!

— Анютка! — Артём внимательно вглядывается в личико дочки. — Нельзя так говорить. Это плохие слова. Ты же девочка.

— А почему маме мозно?

А-а! Палево! Ну с ней вообще в разведку не сходишь, млин!

Хоть и смотрю специально в сторону, но чувствую от взгляда Артёма меня поджаривает. Не выдерживаю. Поворачиваюсь к нему.

— Что? У меня вырвалось!

— Мама нешписально.

— Ох уж эта мама. — Вздыхает Артём. — Я её вечером обязательно накажу.

Оу! Приглядываюсь к настроению мужа. Мне радоваться или бояться?

— Пойдём, конфетка, Машку и Медведя смотреть. — Решает наконец-таки спасти ситуацию Беда.

Анютка слазит с папы и мчит к своему дяде. У них взаимная любофф к мультикам и всяким сладостям.

— Мы с дядей Ильёй щас возьмём кок-полн и пойдём смотлеть Маську. — Выдаёт нам свои планы малышка.

— О! Ну как мы без кок-порна-то? Без него никак! — Посмеивается над дочкиными ляпами Илюха, беря её на руки и направляясь к выходу.

— Поп-корн, Анюта. Ты ошиблась. — С нежностью поправляет её Артём.

— Я никогда не ошлибляюсь! — Со всей детской важностью парирует это чудо, выглядывая из-за плеча Беды.

Ага, ага, с нами рыжими лучше не спорить. Целее будете.

Как только за Ильёй и дочерью закрывается дверь, Артём плавными и молниеносными шагами достигает моего стола, выхватывая меня из кресла и усаживая поверх всех книг и рабочих записей. Обхватывает себя моими ногами, прижимает к своему недвусмысленному доказательству возбуждения и шепчет мне в шею:

— Пора исполнить наказание.

— Ты же вечером говорил. — Протестую я, но в противоречие словам ещё сильнее выгибаюсь на встречу мужу.

— Я передумал. Буду наказывать, не отходя от кассы. А к вечеру ты ещё что-нибудь отчибучишь, зуб даю.

Как же приятно, когда твои близкие настолько верят в тебя, что даже не сомневаются в твоих промахах, чтобы потом сладко и мучительно нежно наказывать от случая к случаю.

— Меня нельзя наказывать. У меня неприкосновенность.

— Это с чего вдруг? Кто тебе без моего ведома такое выдать мог?

— Так ты и выдал. — Хитро улыбаюсь я, зазывно облизывая свои губки.

Взгляд Ярового темнеет. Он с пристрастием наблюдает за моим язычком и движением губ.

— Ты же запретил мне предохраняться. И вот я снова беременна. Так что придётся ваши сексуальные мечты о моём наказании отменить, Артём Александрович.

— Так быстро? — Расплывается в глуповатой улыбке эта гора тестостерона.

— С таким опытом и усердием, как у тебя, я бы удивилась, если бы с первого раза не получилось залететь.

— Значит запишем в долг.

— Как в долг? Какой ещё долг? А как же на волне радости «понять и простить»?

— О, я всё понимаю, но простить никак не могу. — Подхватывает меня под попу этот несговорчивый судья и несёт из комнаты.

— Э, куда? У меня ещё полно работы.

— Работа подождёт. И вообще сбавляй обороты, тебе надо больше отдыхать.

— Вот ещё. У меня даже токсикоза в этот раз нет.