Солнце в рюкзаке

Я первым делом разглядел Мужчин – у них был открыт торс, а снизу намотаны толстые валики красных, синих и зеленых тряпок. Еще у Мужчин были сальные длинные волосы, закинутые назад, и лица богомолов – вытянутые, с выпуклыми раскосыми глазами. Возле них крутились Мужчины поменьше – тонкие, загорелые, а еще – странные рулоны разноцветных тканей, из которых снизу торчали ноги, а сверху – копны волос, перевязанных лоскутками. У этих лица тоже были как у насекомых, но еще и раскрашенные, отчего выпуклые глаза почти вываливались из орбит, а толстые губы лоснились.

Мы вошли, и эти рулоны осыпали нас какой-то едой и рваниной. Мне за шиворот ссыпалась порядочная горсть сухого колкого зерна, а зеленый лоскут повис на дуле автомата.

Не удивляться, не удивляться – как мантру, повторял я и шел следом за Квоттербеком, но почему-то начал улыбаться как дурак. Болельщики завидели это и принялись с чудовищным акцентом скандировать:

– Сол-ну-це! Сол-ну-це!

За спиной шепотом выругался Тайтэнд, и я впервые понимал его настрой – было как-то неловко, но радостно. Очень тяжело такое ощущать.

Под конвоем толпы, бегающей взад-вперед, нас привели к центру селения, где в круг разложенные бревна еще накрывали плетеными ковриками, а костер уже пылал вовсю.

По бокам громоздились маленькие домики. Странные – я таких никогда не видел. Все они были связаны между собой коридорчиками. Потом мы ночевали в одном из них, и очень неудобно спать, доложу я вам, когда справа и слева соседи таращатся на тебя с нескрываемым интересом. Зато через коридорчики они ходили друг к другу в гости в сезон дождей и через них же делились едой.

Разноцветная толпа кинулась занимать места на бревнах и через несколько минут расселась вся. Теперь мы стояли в центре, а они смотрели на нас блестящими глазами, как большие разноцветные белки, устроившиеся на ветках.

Мужчины – я заметил – были худощавы и легки. Не было ни одного, кто потягался бы телосложением хотя бы с тощим Тайтэндом. Про «рулоны» я ничего не мог сказать. Я не понял, что это, а вот Тайт, видимо, сообразил, потому что смотрел с нескрываемым подозрением. Его перекосило – что-то не нравилось, но он пока молчал, потому что Квоттербек держал его под прицелом своего взгляда, и я впервые видел, каким тяжелым этот взгляд может быть.

Только Лайнмен быстро пришел в себя – он стоял, сбросив рюкзак и широко расставив ноги, большой и… пустоватый.

Здесь Квоттербек сказал бы – добрый, но, сколько он ни пытался объяснить мне значение этого слова, я так и не понял.

Он говорил – это качество души, а меня все клинило на основных качествах психики… и мы не сошлись во мнениях. Я полагал, что доброта равна отсутствию боевого духа, а он сказал, чтобы я пошел и то же самое повторил Лайну. Я не решился и таким нехитрым способом узнал, что не прав.

Лайнмен стоял, притягивая к себе большинство восхищенных и завистливых взглядов. В своем бронежилете и с «Иглой» за плечами он казался огромным даже мне.

К нам по усыпанной раскиданным зерном дорожке двинулся высокий и совсем высохший Мужчина – у него даже лицо было морщинистым, а щеки впалыми. Масленые черные волосы громоздились на затылке затейливым узлом.

– Они все дети Эбы, – шепнул мне Тайтэнд и тут же обернулся, чтобы посмотреть, не услышал ли Квоттербек.

Квоттербек услышал, потому что смотрел на него не мигая.

Мне стало не по себе, но заодно я расслабился – дети Эбы не могли представлять для нас никакой опасности.

Этот, высохший, безошибочно нашел главного и сложил перед Квоттербеком ладони чашечкой.

Квоттербек сделал то же самое, и тогда высохший выпрямился во весь рост и сказал внушительно:

– В этом сезоне мы болеем за Солнце, потому что Луна не смогла победить Дракона.

Вот так, с места в карьер. Было забавно наблюдать, как он выговаривает такие фразы. Ходячий анахронизм, осознавший плюсы Матча для своего племени.

«Белки» сидели притихшие, но кое-кто завздыхал и завозился.

Высохший обвел их леденящим взглядом.

– Я предоставлю вам кров и пищу, если Дракон будет побежден.

Мы сами могли себе обеспечить кров и пищу на линии, где население болеет за Солнце, но Квоттербек почему-то согласно наклонил голову.

– Дракон большой, – сообщил высохший. – Он убил самого сильного человека команды Луны.

Кому-то не повезло прямо на второй линии…

Поле меняется раз в сезон. Линии отходят назад и перемешиваются. Вводятся новые. В сезон на одном поле играют пять команд. Получается, со своим Драконом эти бедолаги пытались справиться около двадцати лет, и наша команда – это был их последний шанс, потому что мы замыкали пятерку, а после нас поле закрывалось.

Это вы придумали правила утилизации отработавшей свое техники?

Так вот, не вся она тонет в реках и болотах линий, населенных слаборазвитыми народами.

Мало того что она не тонет в реках, она порой там обживается. Это мы поняли сразу, как только вышли на берег. За нами тащились два соглядатая, призванные зафиксировать гибель Дракона, чтобы потом стало ясно, кормить нас или нет.