Солнце в силках

Плечом к плечу дети двинулись в заросли. Лисенок испуганно прижал уши, оскалился. Тураах успокоительно зашептала, протянула руку. Клац! – острые зубы вцепились в рукав. Тураах ойкнула, свободной рукой прижала челюсть зверька, не давая ему снова куснуть. Лисенок забил лапами, завертел пушистых хвостом – откуда только силы взялись у лесного проныры?

– Держи крепче! – Табата навалился на зверька, стараясь нащупать тугую петлю из конского волоса.

Ощутив холодное лезвие, лисенок задрожал. Табата с трудом просунул нож под петлю и перерезал ее.

– Отпускай, – шепнул он, поднимаясь. Тураах высвободила рукав из пасти перепуганного зверька, робко провела рукой по огненной шерсти и отступила в сторону.

Почуяв свободу, лисенок кинулся в заросли. Обернулся – нет ли погони – и, взмахнув хвостом, исчез в лесу.

Дети улыбнулись друг другу.

– Так откуда у тебя стрела? – весело спросила Тураах, глядя на подбирающего свои сокровища Табату.

– А-а-а, заметила-таки!

– Еще бы! – она задорно усмехнулась, провела пальцем по коричневому оперению.

– Это детский лук Бэргэна, – в словах Табаты звучала гордость. – Айда на поляну, к нашим: будем играть в тэлэрик5!

– Сначала домой, нужно исполнить обещание, – рассудительно ответила Тураах. Табата непонимающе вскинул брови. – Обмен же! Найду воротник и принесу сюда.

Табата кивнул и заливисто рассмеялся:

– А ведь рыжий подлец нас провел: разжалобил и улизнул!

Вторя ему, прыснула Тураах. Тайга откликнулась одобрительным шорохом: лукавый Байанай был доволен.

Тураах вбежала в юрту и замерла у порога. Дом пустовал. В камельке тлели древесные угли. Тураах подкинула небольшое полешко в беззубую пасть очага – пусть полакомится старичок. Мельком глянула на орон6 с охотничьими принадлежностями. Улыбнулась большим снегоступам, висящим на стене: они пахли морозом, скрипучим снегом и приключениями, а еще – папой, и поэтому нравились Тураах больше всего. Ее отец, Таас, до первых заморозков был на дальних выпасах и дома появлялся наездами. Тураах очень не хватало его ухающего смеха и крепких объятий.

Нужно найти шкурку! Табата наверняка уже собрал ребят на полянке. Тураах метнулась в свой угол, приподняла тяжелую крышку сундука и принялась искать среди теплых вещей лисий воротник. Вот он – рыжий, пушистый и теплый. То-то охотник удивится: вместо лисы – порванный силок и готовый воротник! И пойдет новая история гулять по улусу, и будут удивленно слушать ее охотники у костра.

Тураах приготовилась было бежать. Взгляд упал на рукав, подранный спасенным лисенком. Зашить бы, да ждет веселая игра, манят приключения. Лучше просто закатать.

С женской половины укоризненно глядели на Тураах ровные ряды горшков, туесков и прочей посуды. «Опять вся вымазалась, косы растрепались, – устало причитали они маминым голосом, – и на рукаве дырка… Вылитый мальчишка! Да кто ж такую неряху в жены-то возьмет!». Тураах вздрогнула и обернулась. Юрта по-прежнему была пуста.

К щекам прилил жар. Мама, пойми: в лесу слишком много чудес, чтобы весь день сидеть за вышивкой. А по хозяйству Тураах и так помогает, вовсе не ленится. С самого утра все дела переделала, какие были ей поручены. Готово, так чего дома скучать?

Тураах встряхнула черными косами, прижала покрепче воротник и стремглав выбежала из юрты, стараясь не смотреть на ровные ряды посуды.

Берестяная пластинка взлетела в синь. Табата прищурил глаз, еще немного натянул тетиву и резко пустил стрелу в чернеющий кругляш. Стрела взмыла. Табата подался вперёд. Вот сейчас! Собью берестяную птицу, глядишь, брат на охоту возьмет!

– Промажешь, – сказала стоявшая под сторожевой елочкой Тураах. За ее спиной столпились, открыв рты, младшие ребята.

Берестяная птица зависла на миг, словно в небесах взошло второе, черное, солнце, и полетела на землю. Стрела запоздала совсем немного, прошла выше и нырнула в густой кустарник, окаймлявший поляну со стороны леса. Дети разочарованно ахнули, а рыжая малышка Алтаана сочувственно шмыгнула носом7.

Табата выругался и оглянулся: услышь произнесенное им слово кто из взрослых, не избежать тумака.

– Промазал, да еще и стрелу потерял! Вот устроит тебе взбучку Бэргэн! – хмыкнул Сэргэх. Он был старше на несколько зим и на детской полянке не появлялся, но Табата вместо обычного для игры тэлэрик мяча притащил лук и стрелу, поэтому Сэргэх не смог сдержать любопытства.

– Накаркала! – Табата с досадой бросил лук в сторону и помчался к зарослям искать пропажу. Сэргэх был прав: брат ни на шутку рассердится.

– Эй, так и его потеряешь! – Тураах подхватила лук и бросилась вдогонку.

Табата разочарованно сопел, раздвигая ветви кустарника. У кромки кустов пропажи видно не было. Он уже вступил под зеленые своды тайги, когда к нему подоспела Тураах. Она огляделась и принялась шарить по веткам чуть в стороне от друга, поправляя то и дело сползавший с плеча лук.

– Вон она! – Тураах указала в чащу. – Как далеко залетела!

И правда, за кустарником виднелось коричневое оперение. Дети переглянулись и нырнули в заросли. Первым на прогалину выскочил Табата – и пораженно замер. Ахнула за спиной Тураах.