Солнце всходит на севере

– Ага, – закивал головой Тверд. – А ещё есть у них там самый главный мурманин, вроде кагана хазарского. Они все ему подчиняются. И он их посылает на добычу в разные стороны. И каждый должен часть добычи ему отдать. Потому этот мурманин богаче всех, на золоте ест и пьёт и дом у него весь из золота!

– Да ну? – недоверчиво глянул на него Радомир. – Откудова знаешь?

– Да не знает он ничего, – молвил Гром. – Байки разные пересказывает.

– А вот и нет! – насупился Тверд. – Люди врать не станут!

– Люди только и делают что врут. Никто не видел где та земля, откуда приходят мурмане.

– Откуда ты знаешь их язык? – спросил Радомир.

– Я ж говорю, зимовали они у нас, – сказал Гром. – Выменивали у нас харчи на соль. Соли у них было много. Вот тогда я по ихнему говорить и научился. У нас много кто научился. Девки там наши к ним бегали. Одну они потом с собой увезли, она вроде как сама захотела. А ещё две к концу лета детей родили. Ну их утопили само собой.

– Кого? Девок?

– Да нет, детей. Зачем девок топить? Они ж ещё годные. А мурманское отродье нам ни к чему.

Радомир подумал, что это как-то скверно топить детей просто потому что породили их какие-то заезжие северные люди, но вслух ничего не сказал.

Мурманская лодка стремительно двигалась вперёд, подгоняемая течением и мощными взмахами длинных вёсел. Мурмане гребли слажено, дружно. Вёсла поднимались и опускались одновременно, глубоко зарываясь в воду.

«Я бы, наверное, так не смог», – подумал Раддомир, глядя, как движутся вёсла и вздуваются мышцы на спинах гребцов.

Парус за всё время не ставили ни разу, потому что ветер был встречный. Радомир даже не узнал бы, что он есть, если бы Гром однажды кивком головы не показал ему лежащую на дне лодки мачту и длинный кожаный чехол рядом с ней.

Расстояние между берегами теперь стало в несколько раз больше. То ли река сделалась шире, то ли корабль выплыл в другую, более широкую реку – Радомир этого не ведал. Степь вплотную подступала к воде, кое-где отгороженная камышом и деревьями, а где-то начинаясь прямо от берега, уходила за далёкий горизонт. Берега были пустынны и необитаемы. Только пару раз на глаза попадались высокие вышки, точно такие же, как те, что Радомир видел в степи.

– Это тоже хазары? – спросил он у всезнающего Гудима.

– А то! – отозвался тот. – Кто ж ещё? Тут везде хазары.

– Может печенеги?

– Печенеги вышки не строят. На кой они им?

Радомир пожал плечами. И вправду на кой?

Счёт дням он давно потерял. Да и какая разница сколько уже времени прошло, как далеко позади остались дом и родня. Всё равно дороги назад не будет. Радомир даже подумывал о том, а не сигануть ли ему за борт и камнем на дно, на корм рыбам. Рябой, угадав это его желание, сказал:

– Дело твоё, конечно, а я вот помирать пока не собираюсь. И тебе не советую. Рано или поздно будет нам оказия, вырвемся на волю.

– Будет ли? – с сомнением покачал головой Радомир.

– Не сегодня, так через год. А не через год, так через два. Но по любому будет.

– И что тогда?

– Вырвемся, – повторил Гудим. – И станем назад пробираться. Ты домой, а я сестру искать.

– Далеко мы ушли уже.

– Далеко. Так и что с того? Дойдём!

– Хорошо бы, – пробормотал Радомир и снова погрузился в отупляющую дремоту.

2.

Крепость возникла внезапно, будто жаркая степь вдруг выплюнула её из своей утробы прямо навстречу кораблю. На высоком, крутом берегу, с трёх сторон окружённая водой, она была чем-то совершенно чуждым и враждебным в сравнение с окружающей местностью.

– Гудим, смотри! – тряхнув товарища за плечо, привстал с места Радомир. – Смотри, какая громадина! Неужто это и есть Хазаран?

По сравнению с той крепостью, которую они видели в самом начале пути, эта была невероятно огромна. Но, что поражало больше всего, стены её сложены были не из брёвен, а из правильной формы камней и поднимались на невероятную высоту, такую, что даже самая высокая лестница, наверное, не достанет. А над стеной, ещё выше, вздымались в небо такие же каменные башни, увенчанные коронами каменных зубцов. Ни Радомир ни его товарищи по несчастью никогда раньше не видели такого размера построек, да ещё к тому же и каменных.

– Может и Хазаран, – окинув взглядом надвигавшуюся прямо на них громадину, сказал Гудим. – Всё может быть.

Мурмане особого интереса к крепости не проявляли. Гребли себе да и гребли. Видать им она была не в диковинку.

Внизу, у подножия крепости было заметно движение. Люди, лошади, повозки сновали туда-сюда, а вдоль берега раскинулись многочисленные шатры и палатки. Тут же виднелась пристань, только какая-то диковинная, не похожая ни на одну из тех, что Радомир видел раньше. Её деревянный настил, проложенный между двух рядов столбов, одним концом далеко уходил на берег, а другой его конец полого спускался вниз и нырял прямо в воду. Таких странных причалов здесь был целый десяток. А прямо от них в необъятную степь уходила широкая, ровная дорога, с двух сторон ограждённая земляным валом, на гребне которого через равные промежутки чернели всё те же уже хорошо знакомые сторожевые вышки.

– Древние боги! – только и смог выговорить Радомир.