Солнце за облаками

Ли не стала больше задавать вопросов, потому что в его тоне почувствовала нечто, что удержало ее от этого. Уставившись, как и брат, в окно, она замолчала.

К удовольствию Фредди, Николас повез их окольным путем, показывая по дороге достопримечательности Лондона и называя их с легким оттенком насмешливости в голосе, чего брат, конечно, не замечал, но она-то сразу уловила.

Тем не менее Ли с интересом слушала его, улыбаясь забавным описаниям, даваемым им знаменитым зданиям, а в паре случаев даже расхохоталась от души, хотя и напоминала себе все время, что он задавака и совсем ей не симпатичен.

Спустя примерно час через тяжелые ворота, которые вели в маленький внутренний дворик, они подъехали к дому Рейнольдсов. Сад был не очень большой, но дом с лихвой возмещал этот недостаток внушительным, усеянным многочисленными окнами трехэтажным фасадом.

Фредди тихо присвистнул, а Ли сказала, слегка усмехнувшись:

– Вам тут не тесно, как я погляжу. Этот дом гораздо больше, чем гостиница в нашем поселке.

– Я слышал, что внешние атрибуты на тебя не производят особого впечатления.

– Конечно, нет, – отпарировала она, уловив явный намек. – Я просто констатирую факт. Ты и твой дедушка живете здесь одни?

– Большую часть года. Мои родители проводят здесь по два месяца каждую зиму. И еще есть несколько слуг, которые следят за домом и садом.

«Ягуар» остановился у подъезда. Ли вышла из машины, крепко придерживая соломенную шляпу обеими руками. Откинув голову назад, она внимательно изучала окружающую обстановку. Густые волосы она на сей раз не стала заплетать в косу, и теперь они струились вдоль спины, горя на солнце шелковистой медью.

Николас остановился в нескольких метрах позади нее. Он покачал головой, словно отгоняя какую-то странную мысль, и, пройдя мимо Ли, открыл входную дверь собственным ключом.

Сразу же появился какой-то пожилой человек, чтобы взять их чемоданы, и средних лет женщина, маячившая на заднем плане, – видимо, для того, чтобы отвести гостей в предназначенные им комнаты.

Ли предпочла бы еще некоторое время остаться в вестибюле, чтобы полюбоваться отделкой помещения, цветущими растениями в горшках и великолепными картинами на стенах, но горничная повела их наверх.

Широкая лестница, устланная мягким ковром, вела на второй и третий этажи, обнаруживая за каждым поворотом по несколько роскошно убранных комнат. Фредди со своими чемоданами буквально ринулся по ней через две ступеньки. А Ли задержала шаг и обернулась к Николасу.

– Не знаю, как и благодарить вас с дедушкой за ваше сердечное приглашение, – сдержанно произнесла она. – Фредди просто в восторге от перспективы продолжить обучение в колледже.

– А ты, судя по тону твоего голоса, все еще не разделяешь его энтузиазма, – усмехнулся Николас. – А ведь могла остаться в Йоркшире и заниматься своим разваливающимся домом и своей неприбыльной работой в библиотеке, которая только и может, что оплатить еду на столе.

– Ты прекрасно знаешь, что меня бы здесь сейчас не было, если бы не Фредди.

– Но ты все-таки здесь, не так ли? – вкрадчиво возразил он. Серые глаза скользили по ней с холодным вниманием. – И ты могла бы перестать вести себя так, словно ужасно страдаешь от перемены образа жизни. Я уже говорил, что единственной причиной, по которой я вызволил из беды твоего брата, было желание моего деда.

– Хочешь сказать, что сам не желал бы видеть нас здесь?

– Я хочу сказать, что ты выбралась из трудной ситуации и…

– И должна быть тебе благодарна, – закончила Ли за него. Она почувствовала, как все ее благие намерения быть вежливой с этим человеком развеиваются словно дым. Снова то же самое.

– А разве не так?

– Да, так, – ответила она коротко. А про себя подумала, что оказалась в золоченой клетке, стала самой настоящей пленницей в такой ситуации, контроля над которой была лишена.

– Я не жду благодарности. Ли, – сказал он веским тоном. – Но я вправе ожидать, что ты перестанешь вести себя так, словно ты мученица в стане злобных врагов. А теперь, если хочешь, можешь пройти наверх и привести себя в порядок.

– Может, и захочу, – огрызнулась она, уязвленная его выговором, в общем-то сознавая, что сама спровоцировала его. – Где моя комната?

– Я покажу тебе. – Он двинулся вверх по лестнице, Ли последовала за ним.

Все в нем: жесты, речь, манера поведения, неприступный, холодный вид – выражало самоуверенность, граничившую с высокомерием. Он был совершенно другим, чем те ребята, с которыми она встречалась в прошлом. И, как она прекрасно понимала, совершенно отличен от нее самой. Вот об этом не стоит забывать: они абсолютно разные люди.

По дороге Николас рассказывал ей о своем деде, о том, как сильно тот изменился, когда несколько лет назад умерла его жена.

– Дед почти не выходит из дома, – объяснил он. – Редко спускается вниз. Только в столовую во время обеда и в библиотеку – вот, пожалуй, и все.