Солнцеворот желаний

Мои руки покоятся спереди чуть ниже талии. Моя голова задрана, чтобы ловить чёрным камнем на обруче верхний свет. Я расслаблена и останавливаясь перед королём, легко склоняюсь перед ним в очередном поклоне.

А вот он жесток в своей нетерпеливости. Он дёргает меня за плечо, поднимая назад и хватает за подбородок, пристально глядя в глаза. Его голос по-змеиному холоден и отчуждён, тьма звучит из его горла, разливаясь вокруг нас волнами обозлённого нориуса.

— Где ты была? И не ври, что торчала в этой проклятой больнице, я не верю, что ты так безнадёжно наивна, что думаешь, будто я поверю в твои байки! — он больнее обхватывает меня за руку, сдавливая, а в ответ я нежно касаюсь его запястья и чуть забираюсь за край рубашки, касаясь выступающей напряжённой жилки.

— Но мой король, это правда. Я была в больнице, помогла детям. И участвовала в операции. Ник, почему ты не можешь поверить, что я хочу спасать людей? Помогать им хотя бы так, зная, что я во всём виновата.

Моя ответная теплота и отсутствие агрессии смягчили его, и он спустил руку на мою талию, сжимая совсем легко. Опустились брови, ушла вертикальная черта гнева, а нориус растаял без следа, как и его ярость.

— Мне тяжело без тебя, моя девочка. Каждый раз, когда ты уходишь, мне кажется, что я больше никогда не увижу тебя. Думаешь, не замечаю, как ты смотришь на меня? В твоих глазах слишком много боли и противоречий, — он обхватил мою руку и погладил, пройдясь по каждому пальчику сверху-вниз. Его глаза в жёлтом свете совсем провалились в черноту. Она же проступала в его коже, в его сжатых губах, в том, как он водил подбородком и опускались ресницы. Ник водил свободной рукой по воздухе, словно перебирая невидимые нити нориуса. С тех пор, как случился разрыв, я больше не видела его, когда король этого не хотел.

— Ты пахнешь лилиями, но сквозь них проступает аромат запёкшейся крови. Ты исчезаешь, когда тебе вздумается, и сколько бы людей я к тебе…

— То есть ты не отрицаешь, что Аксель и Август, и служанка Пьетро, и весь проклятый Совет Женевры следят за мной? Ты просишь прозрачности, приказываешь мне быть рядом, но сам только торопишься сжать мою шею в кулаке, чтобы даже воздух и тот — был исключительно по твоей милости. В том, что ты делаешь со мной, нет свободы. Нет любви. А только узы, которые ты каждый день затягиваешь всё туже.

Никлос хотел ответить, но оборвал себя и мотнул головой, будто отгоняя мух. Его взгляд скользнул к дверям, ведущим в зал, и он прислушался, улавливая нориусом происходящее там.

— Нам пора, Сэлли. Хочешь ты этого или нет, но мы и правда связаны. Навеки. Тебе придётся привыкнуть к тому, что я никогда тебя не оставлю. Лучше поскорее свыкнись и смирись с этим.

Он перехватывает меня под локоть и ведёт за собой в зал.

* * *

Новому распорядителю не хватало элегантности Винелии, он действовал грубо и в духе современных веяний. Поэтому в зале были установлены небольшие подиумы, на которых опалённые горячим, красным песком демоницы, устраивали игры с огнём и металлом, пронзая свою прозрачную песочную кожу ножами, кинжалами и острыми, длинными иглами, от чего она сыпалась как золотистый дождь и собиралась вновь, извиваясь под огненным песчинками, падающими с неба. Аналогичная труппа развлекала гостей на основной сцене, но состояла преимущественно из демонов-мужчин, что были способны целиком распадаться песком, небольшими смерчами перемещаясь по сцене, вызывая восторженные возгласы из зрительного зала. Коргус, вместо обычно оркестра, пригласил барабанный квартет, который за полупрозрачной вуалью наполнял зал тяжёлой ритмичной музыкой, над которой властвовал тонкий пронзительный мизмарный духовой инструмент, погружая красно-чёрную атмосферу бальной залы в песочно-дымчатый дурман.

Я плотнее обхватила сгиб локтя Никлоса и прошептала на ухо, когда он наклонился ко мне:

— Я попала в Боркамские пески? Не думала, что поражение демонов — это хороший выбор для праздника начала Буремесяца.

Ник потемнел лицом, будто под нос сунули лимон. Кажется, ему и самому не понравилось, что устроил Коргус. Он недовольно глядел на фривольные наряды выступающих демониц, почти со злостью глазел на устроенное представление демонов, будя в своей памяти настоящие, жуткие смерчи, способные скрутить летящего дракона в бараний рог, лишая воздуха и ломая кости. И это лишь малая часть того, на что были способны эти существа!

— Ты говорил, я слишком придираюсь к нашему организатору, но это превзошло все мои опасения. Я говорила ему, что он чересчур вольно трактует своё положение. Он мнит себя великим, непонятым гением, но ему незнакомо чувство такта и банальной разумности! Видишь лица военных? Они не сводят глаз с песчанников, готовясь в любой момент напасть, вздумай демон позволить себе лишнее!

— Он будет смещён с занимаемой должности. И скоро вернётся Винелия.