Соло

Боже, как же Росс устал. Ночь он провел без сна — но только не по той причине, по какой хотел, — и теперь мечтал только об одном — добраться до собственной постели. Находиться с Антонией было тяжело эмоционально, но он считал, что, пока она не заснет, он должен оставаться с ней; он даже не смог позвонить Тессе, чтобы убедиться, что та действительно поняла, почему Росс посчитал своим долгом вернуться в «Мызу».

Робкий стук в дверь напомнил Россу, что десять минут назад он заказал кофе. Антония судорожно вцепилась ему в плечо, чтобы он не встал, так что Росс тихо вздохнул и сказал:

— Войдите.

В номер вошла Грейс, и Росс был очень недоволен, заметив на ее лице выражение неодобрения, и вспомнил, что это как раз та девушка, которая вывернула на него салат с омарами. Он тогда извинился, сказал, что виноват, но оброненная ею реплика заставила его усомниться в том, что инцидент произошел случайно.

Раздражение переросло в гнев, так как девушка все продолжала смотреть на него чуть ли не с омерзением.

— Кофе можешь поставить на стол, — резко сказал он. — И если хочешь и дальше тут работать, то советую последить за своими манерами. Постояльцы вправе ожидать от обслуживающего персонала хотя бы вежливости.

…………………………………………..

«Скотина», — подумала Грейс, а от созерцания представшей ее глазам сцены по телу пробежала холодная дрожь отвращения. Ее отец с ослабленным галстуком, с расстегнутыми двумя верхними пуговицами рубашки сидел на кровати, обхватив рукой Антонию Сеймур-Смит. И у него еще хватает наглости требовать, чтобы она следила за своим поведением.

— Я вежлива, — сказала Грейс, по-прежнему не отводя от него взгляда и ставя поднос на стол. — С постояльцами нашего отеля. И со всеми другими, — умышленно дерзко добавила она, — кто этого заслуживает.

Россу все это уже надоело. Ситуация была слишком нелепа.

— Ладно, — заявил он, уже не стараясь скрывать свой гнев, у него все-таки сейчас есть дела и поважнее, — ты уволена.

— Хорошо, — ответила Грейс. Он — ее отец… от этого он никуда не денется… он ведь ее отец… — Хорошо, — повторила она твердо, давая понять, что говорит это всерьез. — Я рада.

…………………………………………..

Одно из преимуществ быстрого увольнения в том, решила Грейс с чуть ли не маниакальной радостью, что появляется возможность «под влиянием момента» сходить в парикмахерскую. Внешность — такая, какая у нее была, — никогда не значилась в списке ее приоритетов, но сейчас вдруг она показалась важной, и Грейс почувствовала, что непременно должна сходить в парикмахерскую. И хотя цена была зверской, результатом Грейс осталась довольна: пепельные волосы и сверхкороткая стрижка, что, по словам восторженного стилиста, придавало ей шаловливый вид.

Когда в три часа она вернулась домой, окна в гостиной были занавешены. Недоумевая — Грейс ожидала, что Мэтти будет на работе, — она вошла в дом и позвала осторожно:

— Мам, ты здесь?

Грейс открыла дверь в гостиную и увидела, что там почти полная темнота Мэтти в своем старом розовом халате лежала, свернувшись, на диване, а рядом на полу валялась газета.

— Мам, ты что, заболела? — спросила Грейс, машинально включив верхний свет. Увидев лицо матери, она невольно отшатнулась и заволновалась. — Что случилось?

Медленно и явно с большим усилием Мэтти повернула голову, посмотрела на Грейс. Выражение беспомощности и страдания на лице матери ввергло Грейс в панику. Она упала на колени рядом с ней и, не в силах представить, что такое могло произойти, спросила:

— Расскажи! Расскажи, что случилось!

— Ой, Грейс, — еле проговорила мать. — Он умер. Я его любила. Я его так любила… а теперь его нет. Просто не могу в это поверить.

Так, значит, это любовник, в существовании которого Грейс не сомневалась, но, кто он такой, так и оставалось для нее тайной. Читая между строк, — а работа в «Мызе» дала ей в этом большую практику, — Грейс установила, что секретность была необходима из-за того, что тот мужчина женат, и хотя в принципе такие отношения Грейс не одобряла, ей было приятно видеть произошедшие в Мэтти перемены. Влюбленность очень ей шла.

И вот теперь ее мать, которая так помолодела в последнее время, казалась такой старой, убитой горем, что Грейс едва переносила несправедливость всего этого.

Грейс трудно давались внешние проявления нежности, но сейчас она обняла свою мать и прижала к себе. Мэтти, с сухими глазами, не в состоянии плакать, проговорила:

— Он собирался бросить жену и жениться на мне.

— Не может быть!

Мэтти кивнула, погруженная в себя:

— Нет, правда.

— Откуда ты узнала о… том, что случилось?

— Из… из газеты. Милая, ты на ней стоишь… не помни́ страницу.

Грейс подняла местную газету и пробежала глазами страницу, на которой та была открыта. Вот тут, под заголовком «СМЕРТЬ В МАШИНЕ». Грейс молча принялась читать статью.

— Ричард Сеймур-Смит? — спросила она наконец, не в состоянии до конца в это поверить. — Мужчина, с которым ты встречалась… это был он?

Мэтти не могла говорить. Прикрыв ладонью свои воспаленные глаза, — почему, почему ей никак не заплакать? — она кивнула.

— И он собирался бросить Антонию и жениться на тебе?

— Да.