Соло

Скучать в столице не пришлось. В первый день он выбрал книгу из завидной библиотеки Улыбчивой, устроился на диване в гостиной и провёл на нём вторую половину дня до прихода хозяйки. Внизу, по холодной скользкой улице, проходили, торопясь, тепло одетые фигуры, пробегали с шумом группы детей в школу и обратно, проезжали редкие машины. Диван стал его излюбленным местом в квартире. Он провёл много часов на обшитом мягкой кожей широком ложе, кутаясь в пёстрое покрывало, читая, разглядывая хмурое небо сквозь большое окно гостиной, дремля. В остальное время Улыбчивая находила для него музей, выставку или другое место для экскурсии. У неё был план почти на каждый вечер.

В первый вечер они отправились в известный столичный театр на самую модную в то время в городе пьесу – согласно программке, об одиночестве в большом современном городе. Он быстро заскучал, но не подавал виду и старательно следил за происходящим на сцене. Действие, наконец, завершилось под громкие аплодисменты. По дороге домой Улыбчивая настойчиво выпытывала его впечатления. Он признался, что не смог понять, отчего были так несчастны эти совсем ещё молодые люди. Улыбчивая шутливо ответила, что он одичал в своём ущелье и отстал от последних театральных веяний. Они заспорили и прибыли домой в хорошем настроении. На столе уютной кухни появился чайник с горячим чаем, кофе и шоколадные конфеты. Облачённая в халат Улыбчивая сидела напротив него, прислонившись спиной к стене и положив вытянутую левую руку на спинку стула. Широкий рукав халата сполз к плечу белоснежной руки. Беседа угасала.

Они делали это в первый раз. Две обременённые опытом души, испытывающие вновь, после долгой разлуки, неподвластную им первобытную силу их взаимного притяжения. Полы халата распахнулись и открыли смущённое своей наготой ослепительное тело Улыбчивой. Её глаза осветились нежностью и возбуждением. Была глубокая ночь, когда они наконец уснули, прижавшись друг к другу, так и не произнеся ни одного слова в освещённой тёплым светом ночной лампы спальне Улыбчивой.

*

Его присутствие в городе и содействие Улыбчивой ускорили бюрократические процедуры, связанные с контрактом. За несколько дней все формальности были обговорены и бумаги подписаны. Он сразу же попал в энергичные руки руководителя небольшой съёмочной группы. Съёмки продолжались две недели. Они регулярно выезжали в пригород на микроавтобусе, к небольшим скалам и замёрзшим водопадам, где он облачался в самое современное альпинистское снаряжение и делал то, что ему говорили. Это оказалось не только хорошо оплачиваемым, но и нескучным занятием. Молодые профессионалы относились к нему с лестным интересом и уважением. Он охотно подогревал в них эти чувства рискованными трюками. Съёмки часто привлекали толпу зрителей. Он чувствовал себя в ударе и развлекался до тех пор, пока, на третий день, не свалился во время подъёма по ледопаду. Ледоруб, который он нагрузил своим весом, неожиданно отломил кусок льда и выскользнул. Он пролетел приличное расстояние и приземлился с большим шумом, приведя окружающих в ужас. Ничего страшного не случилось, он отделался легко, но чувствовал себя чрезвычайно глупо и не возражал, когда по настоянию руководителя группы его стали подстраховывать.

Улыбчивая без заметных затруднений сделала его участником своей активной светской жизни. Многие её вечера были заполнены встречами с друзьями, посещением театров, ресторанов. Она всегда настаивала, чтобы он сопровождал её. Чаще всего он соглашался. Улыбчивая представляла его как навещающего столичный город друга юности, умело подчёркивала его незаурядность, облегчая задачу вхождения. Её друзья и знакомые составляли своеобразную группу людей. Находясь в их компании, он порой сомневался, что может быть достаточно интересным, и предпочитал быть немногословным. Это никого не беспокоило. В любой обстановке он чувствовал себя хорошо, находясь вблизи Улыбчивой, ощущая излучаемое ею притяжение, ловя её взгляд.

Ему нравилось терпеливо ожидать на диване, пока Улыбчивая готовится к выходам. Ожидание награждалось всегда по-царски. Ослепительно красивая, уверенная в себе, она появлялась из спальни. Ему нравилось читать в её взгляде желание покорять и чувствовать себя совершенно неспособным совладать с глупым выражением восхищения на лице.

Но, разумеется, больше всего ему нравилось проводить вечера вдвоём в её квартире. Хозяйка квартиры тоже оставалась дома с заметным удовольствием. Она облачалась в один из своих многочисленных халатов, приготавливала что-нибудь интересное на кухне и со вкусом накрывала на стол. В эти затягивающиеся до полуночи вечера они иногда горячо спорили, чаще – вели откровенные беседы.