Соло для няни

Володя был молчалив, подчеркнуто вежлив. Взгляд слегка настороженный, но ироничный. Чувствовалось какое-то напряжение, или, может, он просто установил такую дистанцию? Я и сама умею держать ее достаточно жестко. Все стало яснее спустя некоторое время. Владимир работал в «Вэлми» давно. Клиенты попадались разные, у каждого свои запросы, амбиции. Его предупредили, что заказ «бассейн — Остоженка» выгодный, но сложный — клиентка сущая чума. Когда в тот день он впервые увидел меня с Мэри, то решил, что я и есть та самая Жанна Владимировна. Если бы я случайно не сказала: «Ну что, детка, няню совсем умотала?», он так и думал бы, что я — мама Мэри.

Я, Мэри и сумка протиснулись в двери спортклуба. Невыспавшийся, оттого, наверное, и медлительный охранник не спешил мне помочь. Дети, мамки, коляски… Правда, тут их немного, потому что время утреннее — в 10.30 первый заплыв. Мэри в свои четыре месяца выглядит как полугодовалая. Еще бы, мы с ней плаваем с двух недель от роду, ныряем, и динамическая гимнастика тоже делает свое доброе дело.

Места мало, помещение небольшое, а народу достаточно. Мамки, няньки, бабки — все скачут возле своих чад. Чада голосят на все лады. Кому попить, кого помыть, кого переодеть.

Мэри — удивительно спокойная девочка, вероятно, сказываются гены папы англичанина. Есть в ней эдакая аристократическая ленца, лишний раз не пискнет, все строго по делу. Да и пищать-то ей особо некогда: утром гимнастика, кормление, бассейн. В бассейне комплекс упражнений, сауна, обливание холодной водой. Внешне мы с малышкой абсолютно разные, но нас долго принимали за маму с дочкой. Удивление было сильным, когда узнали, что я — няня Мэри. «Няня? Вы — няня?» Инструкторы долго не могли поверить, что мама за четыре месяца ни разу не побывала в бассейне с ребенком, ни вместе со мной, ни одна.

Девочка моя очень ровная, проблем с ней нет. Раздеваемся, обливаемся, плаваем — все тихо, без слез, криков протеста. Мне очень комфортно с ней, а ей, я думаю, со мной. Краем глаза наблюдаю за другими детьми. Все разные по темпераменту, по манере поведения, по реакции на воду, на сам процесс плавания. Кричат — значит не верят, не доверяют. Мэри никто никогда не слышал в бассейне, а если она слышит крики других детей, то лишь с удивлением поднимает бровки.

Полтора часа пролетели как одно мгновение. Быстренько сложила наши вещи в сумку, одела девочку, оделась сама — мы готовы. Охранник выглядел уже поживее: открыл нам дверь, поддержал сумку, мило улыбнулся, похоже, наконец-то проснулся, ожил.

Мэри таращила глазки, уставшая, но безмерно довольная. Вода вообще ее стихия, она — Рыбка по гороскопу. Одной рукой я открыла дверцу машины, забросила сумку в дальний угол.

— Помочь?

— Да нет, спасибо. Я уже сама справилась.

Бережно поддерживая девочку, я устроилась на заднем сиденье.

Плавно тронулись, Мэри уютно засопела у меня на руках. Я расстегнула ей шубку, сняла шапку.

— Попить хочешь? — спросила четырехмесячного ребенка. Она утвердительно похлопала глазами.

— Хорошо, сейчас попьешь. — Я достала из сумки бутылочку, дала ей. Ритуал у нас такой: я ее спрашиваю, а она отвечает, как умеет — жестом, звуком или ворчанием. Сладко причмокивая, выпивает весь чай.

Не заметила, как доехали до Остоженки. Мэри, сумка, я выбрались из машины.

— Спасибо! — Я хотела еще раз увидеть его лицо. Может быть, улыбнуться?

В ответ получила сдержанную, но приятную улыбку. Захотелось, чтоб он приехал еще раз, это точно.

На вопрос Жанны Владимировны, мамы моей малышки, «Как новый водитель?» ответила нейтрально: «Нормально. Пробок не собрали, доехали вовремя, тормозит мягко, спокоен и удивительно ненавязчив».

Мне известно, что нашу «милую» мамочку побаиваются. Взбалмошная, истеричная, совершенно непоследовательная в своих решениях она доводила до исступления всех — мужа, диспетчеров, водителей, врачей. А мне часто задавался вопрос: «Как вам с ней работается?» Нормально. Раньше я работала медсестрой в следственном изоляторе с психбольными, поэтому Жанна Владимировна с ее истериками просто отдыхает. Через пару месяцев общения с ней я уже легко находила нужные слова, чтобы услышать в ответ вопрос-согласие: «Да, вы так думаете? Ну, хорошо». И сейчас она безоговорочно поверила моему впечатлению. Это зачтется в плюс Володе, а значит — увидимся!

Бассейн мы посещали три раза в неделю. Холод-не-холод, мороз-не-мороз, устала-не-устала — едем. Володя пришелся-таки ко двору — угодил даже нашей капризной мамочке.

Назавтра Жанна Владимировна меня огорошила: «Улетаю в Италию, самолет в 17.00. Майкл решил, что вы должны ходить в «Мариотт», это отель на Петровке, там есть спортклуб, пропуск для вас уже заказан».

— Бассейна нам уже недостаточно? — удивилась я.

— Ну, Людмила, вы ничего не понимаете, это же совсем другой уровень!

— Уровень чего? — прикинулась я.

— Всего!