Соло для оркестра

— Поставь экскаватор выше по берегу. Пора возить камни и гальку, готовить насыпь.

— Тягач уже тащит каток. Сейчас начнем, — ответил мастер и исчез в темноте так же неожиданно, как и появился.

Когда приехал на своем газике инженер Скленка, железные конструкции, соединяющие один берег с другим, почти все уже были на своих местах. Автокран стоял на насыпи — предстояло укладывать плиты.

Скленка стоял возле газика. За многие годы работы на стройке он с первого взгляда научился распознавать, где трудятся честно, на совесть, а где лишь делают вид. Здесь работали самозабвенно и как-то по-юношески увлеченно, словно мальчишки, которые пытаются доказать себе, что они уже взрослые, — забыв об усталости, не замечая мелких царапин, влажных от пота рубашек, песка, который ветер бросает в лицо, студеной воды, хлюпающей в ботинках.

За спиной инженера, скрипнув тормозами, остановилась машина.

— Тут не проедем, — произнес кто-то по-русски.

Скленка повернулся. Возле «скорой помощи» стоял человек — видимо, водитель.

— Должны, — ответил ему женский голос из «скорой». — Лену нужно в больницу как можно быстрее. На объезд нет времени.

— Мост разобрали.

— Что же ей теперь, в машине рожать? — Женщина выглянула из окна, сощурилась от яркого света. — Подойди к начальнику, посоветуйся, сделай же что-нибудь!

— Здесь не наши, — заметил водитель.

— А кто?

— Чехословаки… С газопровода.

— Господи, что ты говоришь, — возмутилась женщина. — «Не наши»! Свои! Скажи им. Они помогут!

Водитель натянул кепку на лоб и двинулся к мосту.

— Куда едете, товарищ? — спросил Скленка.

— Да вот, дело трудное… Врачиха торопит, а тут… ни туда, ни сюда.

— Подожди, придумаем что-нибудь.

— Начальник не ты?

— Какое сейчас это имеет значение, — усмехнулся Скленка и энергично зашагал туда, где на укрепленные опоры укладывали железные конструкции. Потом в эти ячейки положат дорожные плиты, и несущая поверхность моста будет готова. — Где Розложник? — спросил он Пунчо.

— Наверно, у автокрана, — кивнул тот в сторону яркого снопа света.

— Приехал на нас посмотреть? — Фойтек увидел инженера. — Ну и что скажешь?

— Санитарную машину нужно переправить на другой берег. Везет… женщину. Наверное, в роддом.

— Еще полчаса и…

— Ребенок не будет ждать, пока мы построим мост, — резко сказал Скленка. — Если настелить доски, проедут?

— Рискованно. Женщина, конечно, прошла бы, а там ее отвезла бы наша «татра»…

— Не знаю, может ли она…

— Подожди! — Мастер придержал Скленку за пальто. — Вот там, выше моста, мы сровняли берег. Если машина не очень низкая — пройдет и по воде. Где она?

Скленка показал на «скорую помощь», возле которой нетерпеливо переминался с ноги на ногу водитель.

— Пусть подъезжает. Попробуем.

Скленка побежал к шоферу, а Фойтек уже распоряжался, чтобы убрали с дороги плиты, сровняли кучи гальки…

Вскоре побросали работу все: закуривали, вытирали пот, следили за «скорой помощью», которая осторожно съезжала к реке. У самой воды машина остановилась.

— Посвети! — крикнул Розложник крановщику.

Автокран развернулся, и сильный луч лег на реку. Водитель тронул машину, и она коснулась воды.

— Пусть «татра» будет наготове, — сказал Скленка. — Боюсь, не проедут…

Разрезая воду, «скорая» ползла к другому берегу. От нее в разные стороны разбегались пенистые изломанные полосы воды. Но вот передние колеса коснулись противоположного берега, и водитель переключил скорость. Взревел мотор. Машина задрожала, но колеса скользили, съезжая назад.

— Трос! — крикнул Розложник. — Скорее тащите сюда трос!

Скленка вспомнил о Виоле. Он все на свете отдал бы, чтобы и ее когда-нибудь вот так же везла в роддом «скорая помощь». Ведь ребенок — сын или дочь — это продолжение жизни, продолжение рода. Не будет этого звена — и все нарушится. Уже ни у кого не будет добрых глаз Виолы…

Новая попытка водителя подняться на берег оказалась безуспешной. И тут Скленка бросился вниз, к реке. Вода была ему выше колен, он уже чувствовал ее холод. Добежав до «скорой», уперся руками в кузов, машина дрожала, колеса буксовали по дну реки, поднимая фонтан брызг. Скленка подналег плечом; полушубок его вмиг стал сырым и грязным.

— Ух! — выдохнул он с шумом и прикрыл глаза.

— Сейчас! — раздался близкий голос Розложника. — Давай, ребята! Раз! Два!

Хлюпанье воды смешалось с тяжелым дыханием мужчин, шумом мотора и колес.

— Ну… у-у! — пыхтел Розложник. Он почти касался лицом забрызганного грязью кузова. Все больше и больше людей окружало машину — через минуту ее почти вынесли на берег.

Скленка кивнул водителю. В другом окне он увидел, как доктор, склонившись над лежащей женщиной, вытирает ей пот со лба. Женщина повернула голову к окну, и Скленка заметил слабую улыбку на ее бледных губах. «Скорая» тронулась. А люди смотрели ей вслед, пока огонек не исчез во тьме.

— Обсохнем и потом закончим мост, — нарушил тишину Розложник. — Что скажешь на это, Матей? — Он повернулся к инженеру. — Ужин и чай в машине.

Скленка посмотрел на строителей. «Если сейчас прервем работу, — размышлял он, — то прежнего темпа уже не взять. Люди устали, промокли…»