Соло для пистолета с оркестром

Он давно уже понял: за все надо платить. И за талант тоже. Поначалу все было легко. Он писал запоями, ел и спал при этом мало, и чувствовал щенячий восторг: вот что я могу, гляньте-ка! Первый приступ скрутил внезапно. Он и сам поначалу не понял: что же это такое? Такое ощущение, будто через него пропустили мощный электрический разряд, все внутри сгорело, вместо души остался пепел. Казалось, сердце не бьется. Отлежался, пару дней отдохнул, подумав при этом, что переутомился.

Был еще один приступ, и еще. А потом начались ночные кошмары. Со временем он смирился и с приступами, и с кошмарами. Понял: такова плата. И вносил ее исправно, изо дня в день.

Днем еще можно было перетерпеть, не думать о плохом, но ночью… По ночам прошлое к нему возвращалось. С этим ничего нельзя было поделать.

Ночные видения изматывали настолько, что он почти не отдыхал. Не мог. Вот уже несколько лет страдал безмерно. Страдания казались нечеловеческими. Он начал подозревать у себя паранойю, но к врачам не обращался. Что толку? Должно быть другое лекарство. Чаще всего он видел во сне жену. И видел именно так, как воспринимал ее при жизни: большой, ласковой кошкой…

Он все время удивлялся этой женщине. Она была глупа, но преподносила эту глупость как главное свое достоинство. Как, впрочем, и другие свои недостатки. Он позарился на ее невероятную сексуальность, завлекающую плавность движений и грацию красивого животного. Вероятно, в другой жизни она была именно кошкой. Пушистой, не породистой, без родословной, но зато неизменно ласковой со всеми. Даже имя у нее было мяукающее, кошачье: Милена.

И он не мог разлюбить это глупое животное, хотя и понимал, что хозяином ее будет тот, кто лучше приласкает. Можно было сколько угодно злиться на Милену, на ее проказы, безмозглость, поистине кошачью чистоплотность, но потом все равно приходилось покупать пушистому зверьку дорогой корм и пускать его к себе в постель, под теплое одеяло.

Везде, где она появлялась, между ней и мужчинами возникали какие-то особые отношения. Она невольно притягивала взгляды. Она не говорила, а мурлыкала. Не танцевала, а терлась. Один ей по-особому улыбнулся, другой подмигнул, третий назвал «ласковой крошкой», четвертый откровенно похлопал по заднице. Милена охотно принимала знаки внимания. Измениться, стать гордой и неприступной было выше ее сил.

Он ревновал жену бешено. Потому что чувствовал, как от рогов голова становится все тяжелее и тяжелее. Такие женщины, как Милена, не могут не изменять. Глупое животное просто скучало без ласки, а ему надо было работать. Зарабатывать деньги. Если он не будет этого делать, жена с легкостью найдет замену. А когда он работал, то не замечал никого и ничего вокруг. Созданный им мир требовал постоянного присутствия творца.

Милена этого не понимала. Да и роль жены писателя была не по ней. Слишком уж скучно. Она выходила замуж за выпускника института иностранных языков, надеясь, что он станет переводчиком и будет вывозить жену за границу. А там… Приемы, фуршеты, коктейли, романы с иностранными послами… Он и начал с переводов, но потом понял, что может добиться большего. Это его должны переводить на иностранные языки. Английский он знал в совершенстве: спасибо маме, с раннего детства приводившей в дом репетиторов. За это спасибо, но что касается фигурного катания… Коньки он ненавидел.

За те восемь лет, что он прожил с Миленой, они ни разу всерьез не поссорились. Со свекровью она не ладила, то и дело выпускала острые коготки, но к мужу ластилась. Такова уж была ее натура. Она вылизывала свою шерстку, вылизывала свое уютное гнездышко, их квартиру, вылизывала своего котенка, то есть Зайку. За это он терпел рога, отрастающие на голове. Делал вид, что ее измен не существует.

В конце концов очередной любовник захотел большего. Он захотел стать ее мужем. Видимо, этот хозяин пушистую кошку устраивал больше. Да и с мужем последнее время стало твориться что-то неладное. Мириться с его приступами Милена не собиралась. Она хотела нормального мужа и нормальную семью.

Милена все ему объяснила, он с этим не согласился. Ребенка не отдаст, и делиться с ней заработанными деньгами не намерен. Пусть попробует отнять Зайку через суд. Держать себя в руках он умеет, а когда не работает запоем, то и приступов не бывает. Он найдет время и выиграет у нее эту битву.

Она все поняла. И решила от него избавиться. Он даже не подозревал такого коварства со стороны женщины, которую любил! И ничего не почувствовал вплоть до того дня, когда все случилось: его запихнули в чужую машину и повезли неизвестно куда. Зимой, в метель, причем он видел, как в овраге догорает его машина. А она осталась с новым хозяином.

«Я вернусь», — пообещал он, все еще не веря в такое предательство. Она только улыбнулась: «Это вряд ли».