Соло для попаданца с оркестром

Вот же нюхачка моя!

— Вообще-то, я просто проводил друга. Больше ничего.

— Ничего? А это что? — Орчанка провела пальцем по моей щеке. Вот попал. Это же шрамы, полученные от когтей той фурии.

— Вчера этого не было. А зная, как у тебя все заживает, могу сказать, что расцарапали тебя меньше часа назад.

— Это трагическое стечение обстоятельств! На меня напали ни за что, ни про что!

— Подтверждаю, дамы! Дон проводил меня по ночному городу. Знаете, сколько грабителей мы встретили! Сколько, Дон? Пять? Или шесть? Я был несколько неадекватен… И не помню.

Это, оказывается, называется «я был несколько неадекватен». Да он бросался на каждую тень.

— Шесть.

— Вот! Шесть банд. А потом я нарвался на мужа моей возлюбленной. А Дон бросился на мою защиту! И победил!

— А расцарапал его кто? — Уточнила Нах'тал, подозревая что-то еще.

— Так, моя дама и расцарапала. Посчитала, что Дон убил её мужа.

— Слушай, Мораник. Всё время хочу сказать, и как-то не до этого.

— Да, Дон?

— Вот как раз про Дона. Это ведь не моё имя. Имя у меня Доменго.

— Как? А Дон тогда что?

Пришлось объяснять, что это просто приставка, говорящая, что я дворянин. Зачем я только ляпнул это «Дон».

— А перевести можно как «ваша светлость» или «ваша милость».

— Ха! Так я тебя постоянно величал светлостью, или может сиятельством? — и капитан заржал. Вот ведь прямолинейный вояка.

— Дон Доменго! — Мораник выделил слово «дон». — А не выпить ли нам за новое знакомство?

— Несомненно, дон Мораник! — и оба захохотали, не жалея свои молодые глотки.

По дороге к кабаку мы запнулись за все еще лежащего и стонущего вышибалу.

— Подождите, — я наклонился к парню, пострадавшему за свое рвение к работе. Осмотр в магическом зрении серьезных повреждений не показал. Сильные гематомы на всех мышцах плеч. Сам он долго будет приходить в себя. Пришлось потратить энергию на легкое лечение.

— Хозяин! — Я позвал толстого гнома, который держал это заведение. Не первый раз уже я вижу гнома хозяином общепита. С чем, интересно, связана эта тенденция?

Сейчас толстяк сам встал в дверях, как Третьяк или Яшин[48], никого не пуская внутрь.

— Хозяин, надо аккуратно унести его, не трогая плечи и руки. Положите на дверь, что ли, или щит и унесите. Пусть отлежится до завтра. Завтра сможет уже встать. Но руки надо беречь неделю. А то и дольше. Смотри, парень, если будешь резко двигать руками или поднимать тяжелое, то так и не выздоровеешь. А так может все и обойдется.

Я встал и пошел внутрь кабака.

— Давай, хозяин, неси нам выпить. И закусить. «Сегодня была славная охота». — Думаю, речь умудренного жизнью волка у меня получилась.[49]

— Почему «охота»? — Решил уточнить Мораник.

— Потому что сначала Керр охотился на нас, а потом я хорошо подрался — уложил этих троих.

И Мораник ушел вперед, садиться за стол вместе с другими собратьями по «оружию». К нашему месту я подходил только в компании своих жен.

— На'тин, — спросил я. — А ты почему молчала, когда некоторые обвиняли меня в измене?

— Во-первых, я тебе верю.

— А во-вторых?

— А во-вторых, — гномка встала передо мной, так что другим в кабаке было не видно, что происходит между нами. На'тин взяла мое хозяйство в свою ручку, взвешивая его.

— А во-вторых, я тебе верю. Не успел ты облегчиться.

И она прыснула в кулачок. Через секунду все трое, смеясь, плюхнулись за стол.

Мы расположились за двумя соседними столами. Компания из четверых искателей приключений на одно место. И я в окружении трех жен. Два парня и двое мужчин, пережившие драку с общим противником, за время совместного сидения на дереве неплохо сошлись. Договорившись хорошенько выпить в одной компании, они теперь облегченно напивались.

— Дон Доменго! — Окликнул меня Мораник. — Может, расскажешь, как ты умудрился завести сразу трех жён, да еще и орчанку в придачу?

Вот нет у меня желания рассказывать о личных делах в пьяной компании. Я глянул на своих жён. На их лицах тоже энтузиазма не наблюдалось. А Нах'тал даже начала вставать. Я попросил её взглядом не вмешиваться.

— Это длинная и страшная история, полная чужих тайн и загадок, которые я не могу открыть. — Начал я замогильным голосом. — Когда-нибудь, перед уходом в могилу, я расскажу её тебе. Ведь после смерти мне будет уже не страшно проклятие. Ха-ха три раза!

— Тьфу! Да ну их, с проклятьем. — Чуть ли не в голос отказались все.

Каждый вернулся к разговорам в своем окружении. Наливая себе и жёнам, а также закусывая прекрасным мясом, я выпытал у своих… Эмм… Четвертинок? Как они здесь появились.