Соло для скрипки с Маргаритой

— Извините, я вчера вас напугал. Ей-богу, это произошло ненароком. Вас нужно было сразу отнести в спальню, но вы так трогательно задремали в кресле, что я не посмел вас тревожить.

— А что это вчера вы делали со своим лбом? Вы помните?

Улыбка моментально слетела с его лица. В глазах появились растерянность и тревога.

— Я все помню, дорогая Маргарита. Придет время, я вам все расскажу. Но сначала мне нужно обрести себя…

Антон осекся на полуслове и с досадой закусил губу. Озабоченно поводив глазами, он посмотрел на нее каким-то новым, сильным взглядом и стал спускаться с лестницы.

— А неплохо бы нам сейчас хлебнуть кофейку, — бодро произнес он. — Какой вы предпочитаете?

— «Нескафе», — пробормотала Маргарита.

На ее ответ он весело расхохотался. Маргарита впервые увидела его смеющимся и подумала, что ему это очень идет.

— Сколько в вас остроумия, Маргарита! Я приготовлю кофе по-бразильски, если вы не возражаете.

Он легко сбежал с лестницы, коснувшись ее полами своего халата, и скрылся в кухне. Маргарита направилась в ванную. Умывшись, она подумала, что произошедшая перемена пошла ему на пользу. Исчезли застенчивость, робость и затравленность. В нем появилась мужская уверенность и стали проступать элементы какой-то не отечественной куртуазности. Кто бы мог подумать, боже мой, — это у бомжа-то с Казанского вокзала?

Но все равно, вчерашний скальпель и кровавый лоб сильно смущали Маргариту. Все равно она его боялась и думала только об одном: «Как бы побыстрей слинять?»

Когда она открыла дверь ванной, дом уже наполнился изумительным кофейным ароматом. Антон вышел из кухни с подносом, на котором дымились две чашки кофе и лежало несколько бутербродов с ветчиной. Он элегантным жестом указал Маргарите на кресло и поставил поднос. Затем заглянул ей в глаза и сказал:

— Не знаю, понравится ли вам кофе по-бразильски. Большинство предпочитают по-турецки, но, на мой взгляд, у турков не столь изысканный вкус.

«Боже, откуда эти светские речи и жесты?» — подумала Маргарита и пригубила чашку. Кофе действительно был великолепный. Выпив его и съев бутерброд, она поблагодарила и сказала:

— Мне нужно в Москву. У меня сегодня уроки.

— Понимаю, — сказал он. — Но вас ищут бандиты.

— Никто меня уже не ищет, — покачала она головой. — Их вчера поймали.

В его глазах блеснула радость.

— Откуда вы знаете?

— Вечером показывали по НТВ.

— Ну что ж, это прекрасно! — произнес он с улыбкой. — Вам нужно будет дать показания в милиции. Я вам советую позвонить, чтобы они за вами приехали.

— Куда? Сюда? — вытаращила глаза Маргарита. — Чтобы сразу впаяли срок за то, что влезли в чужой дом?

На его лице появилась растерянность.

— А ведь точно, — грустно улыбнулся он. — Я и забыл, что это чужой дом. А мы здесь вовсю хозяйничаем, как в своем.

— Так чей же это дом? — сощурила глаза Маргарита.

Он пожал плечами и отвел взгляд. Затем деловито сложил пустые чашки на поднос и отнес его на кухню.

— Что ж, — произнес он серьезно. — Я вас отвезу.

— На угнанной машине? Нет уж, спасибо. Я на электричке.

— Никаких электричек! Поедем на машине, — произнес он тоном хотя и мягким, но не терпящим возражений.

Антон отправился на второй этаж. Он пробыл там несколько минут и вышел одетым в новые голубые джинсы, бежевую замшевую куртку и бейсболку, закрывающую безобразный пластырь на лбу. На ногах у него были супермодные ботинки с ремнями и квадратными носами. Все это ему так шло, что Маргарита подумала: «Подлецу все к лицу…»

— Вы решили украсть одежду? — строго спросила она.

Антон растерянно посмотрел на штаны с ботинками, снял бейсболку и виновато высунул язык.

— А ведь точно! Я как-то не подумал. Ведь если дом чужой, значит, и одежда в нем чужая.

С минуту он размышлял, затем снова надел бейсболку и произнес:

— Знаете, Маргарита, что-то мне подсказывает, что я могу позаимствовать здесь одежду. Как, впрочем, и вы. Вы ведь тоже позаимствовали? Хозяева возражать не будут. Да и вещи не возражают.

— А разве бывает, что вещи возражают? — удивилась она.

— Бывает. И довольно часто, — ответил он и спустился с лестницы.

Подойдя к входной двери, Антон несколько раз нажал большим пальцем на светодиод, и дверь открылась. После того как они вышли на крыльцо, дверь автоматически захлопнулась.

Он вынул из кармана целлофановый пакет и ловко заделал им разбитое окно автомобиля. Затем дотянулся до заднего сиденья, с усмешкой взял топорик и сунул себе за пояс. Только после этого он открыл перед Маргаритой дверцу. Когда она уселась, завел машину и хитро подмигнул:

— Какое счастье, что колющие и рубящие предметы вы храните под холодильником. Вчера, после того как меня долбанули и я свалился, моя рука сама легла на этот топорик. Собственно, холод металла и не дал мне отключиться. Пока этот болван наворачивал на свой кольт глушитель, я по-быстрому вскочил и долбанул обухом ему по лбу. Ну а дальше вы знаете.