Соло для влюбленных. Певица

– Ничего. Ты могла бы прийти с утра, тебе надо отдыхать после такого дня.

– Ерунда, – она резко отмахнулась и, зябко поежившись, запахнула жакет.

– С Лепеховым не общалась? Как он все это пережил?

– Понятия не имею. Он мне звонил, но меня не было дома.

– А где ты была? – спросил Артем и тут же пожалел об этом. Сейчас она, конечно, скажет, что была вместе с Глебом. Где ж еще ей быть?

– Я была у следователя, того самого, помнишь, про которого тебе говорила, – выражение лица у Ларисы было решительным. Столь решительным, что у Артема зародилось смутное подозрение.

– Ты… – он встревоженно взглянул на нее. – Ты что, ходила туда, чтобы…

– Да, – в ее голосе открыто звучал вызов. – Да!

– Зачем? – Артем пожал плечами. – Ты же не хотела… Так рассердилась на него?

– Рассердилась? – Лариса улыбнулась. – Нет, это не совсем то слово, которое бы сюда подошло.

– Ну, обиделась, была шокирована… ладно, назови это как угодно, суть не изменится. Короче, если я правильно понял, ты рассказала все про Глеба.

– Хотела рассказать, – кивнула Лариса, – но Бугрименко не дал мне этого сделать.

– Как это?

– К тому времени, как я заявилась в прокуратуру, он нашел настоящего убийцу девочки.

– Настоящего убийцу? Не Глеба?

– Нет! Это оказался абсолютно посторонний человек, какой-то конченый алкаш. Его разыскали по моим показаниям. Машина – точь-в-точь как у Глеба, модель, цвет – все такое же. И краб на стекле висит. Ты можешь себе такое представить?

Нет, – честно произнес Артем. Информации было слишком много для организма, только что справившегося с клинической смертью. Шум в голове усилился, нога болела нестерпимо. Из всего, что сказала ему Лариса, он усвоил лишь, что Ситников оказался невиновен. Значит, Ларисе больше не надо будет мучиться из-за своей любви, терзаться, что она покрывает преступника. А что касается ее обиды на Глеба, или как она там это называет, то ерунда, простит. Это ведь не убийство ребенка, а куда меньший грех.

– Вот и я тоже с трудом пришла в себя, – подытожила Лариса.

– Что ж, – устало проговорил Артем. – Я рад, что все так складно получилось. Теперь у вас все будет хорошо.

Ему хотелось заснуть, отключиться от боли в ноге, от мыслей об этом чертовом Ситникове, о том, что все продолжается и они с Ларисой опять обсуждают ее роман, и так будет бесконечно.

Он даже не понял, почему Ларисины глаза вдруг округлились и сделались почти в пол-лица.

– Теперь? – каким-то странным, сдавленным голосом переспросила она. – Ты серьезно?

– Вроде как.

Она покачала головой, глядя на него со снисходительной жалостью, точно на глупого ребенка.

– Ошибаешься, Тема. Ничего у нас с ним теперь не будет. И знаешь что, хватит об этом. Совсем хватит, ладно?

Что-то в ее тоне заставило Артема внезапно заволноваться. Зачем она пришла сюда среди ночи? Из жалости? Из благодарности, что он спас ее? Или…

Он снова боялся. Опасался высказать свое предположение даже про себя. В какого же труса он превратился! Сомнение берет, что он – одно лицо с тем человеком, который сегодня днем не задумываясь кинулся вниз почти с трехметровой высоты, уже со сломанной ногой подполз к Богданову, точно котенка схватил его, оторвал от Ларисы и с силой швырнул на пол. Тогда он был уверен в себе на сто процентов и ни в чем не сомневался.

– Хорошо, – он постарался говорить спокойно и даже безразлично. – Не хочешь о Ситникове, не надо. Поговорим о чем-нибудь другом.

– Например, о тебе, – Лариса кивнула, в глазах ее на мгновение промелькнуло лукавство.

– Неинтересно, – в тон ей ответил Артем. – Я теперь проваляюсь здесь не меньше двух недель, а то и больше, если уж очень не повезет. «Риголетто» придется пока снять с репертуара. Вот и все, если говорить обо мне.

– Не все, – Лариса тряхнула головой, откидывая назад волосы. Щеки ее порозовели, глаза блестели. – Есть одна загадка, которая не дает мне покоя.

– Загадка?

– Да. Очень интересная, которую не так-то просто разгадать. – Она помолчала, глядя, какое впечатление произвели ее слова на Артема, и проговорила очень тихо и отчетливо: – Ты пришел за мной раньше положенного. Минут на десять раньше. Мила рассказала мне, что ты пропустил свой выход на сцену, а вместо этого побежал на лестницу. Ты… знал? Догадывался, что в это время происходит внизу?

Она видела, как изменилось его лицо. Стало суровым и точно каменным. Даже глаза, обычно теплые, серые, теперь превратились в лед. Значит, она попала в точку и Милина догадка верна.

Артем молчал, и тогда Лариса повторила уже не вопросительно, а утвердительно:

– Знал.

Он помедлил и кивнул.

– Откуда? – шепотом спросила она.

Он усмехнулся, отвернулся от Ларисы, уставился взглядом в потолок.

– Тебе это так важно?

– Очень! – горячо отозвалась Лариса. – Просто необходимо. Артем, пожалуйста!