Соло на грани

Эра грустно посмотрела на замолчавший коммуникатор и подошла к окну. Луна рисовала на поверхности моря прозрачные штрихи. Они прыгали с волны на волну, словно в догонялки играли. Иногда вдали величественно проплывали увешанные огнями лайнеры – круизы, несмотря на постоянную опасность Прорывов, пользовались спросом. А постоянное ожидание нападения приглушило чувство самосохранения. Фаталистов среди людей становилось все больше.

Стук в дверь оторвал от созерцания спящей стихии – принесли новое расписание. Эра глазам своим не поверила – ей дали целых два дня отдыха! Да и последующие процедуры сдвинули в первую часть дня, оставив послеобеденное время свободным. Так уже можно было жить и даже терпеть бесконечные провода, вопросы, монотонное гудение аппаратуры, доводящую до исступления вибрацию сканирующих блоков…

Эра с разбега прыгнула на кровать, с удовольствием подскочила несколько раз и завернулась в одеяло. В окно светила полная луна. Красивая, белая и неимоверно притягательная.

* * *

Утро началось с зуммера, но пиликающий звук не испортил настроения. Эра с удовольствием позавтракала любимой яичницей с беконом, запила огромной кружкой капучино и закрылась в своем номере.

Очень хотелось натянуть купальник и помчаться на пляж, поваляться в горячем песке, порезвиться в волнах… Но еще оставалось одно очень важное дело.

Напротив окна, в самой светлой части, лег кусок брезента, прикрывая тонкий рисунок ковра. На нем в ряд выстроились баночки с растворителями, смазкой, полиролью… В центр Эра аккуратно положила мечи и села на пол, скрестив ноги.

Оружие воина – жизнь тех, кто ему дорог.

Эра освободила один из клинков от ножен и вгляделась в яркую сталь, чтобы привычно встретиться с взглядом карих глаз. Оружие никогда не лгало – в его глубинах жила ее душа.

С прошлого раза взгляд стал тяжелее. И злее. Эра положила клинок обратно и достала второй. Он повторил все, что сказал близнец.

Какое-то время они лежали рядом, сверкая на солнце. Два клинка. Два логома. Оружейник, сделавший их, не слишком разбирался в исторической правде, поэтому сделал цубу и оплетку, как у катаны. Эра не стала менять и не возмущалась – мастерам важна была технология, а не традиции. Оружие Прим отливалось из особого вида стали, секрет которой прятался под грифом «Совершенно секретно». Разгадать его пока ни у кого не получилось, хоть многие пытались. Что поделать, только этот вид металла немного задерживал регенерацию ктулху, позволяя рассечь нервный узел. Пытались отливать из него пули – бесполезно, нагретая сталь вязла в толстой плоти, как в киселе. Правда, в отличие от обычных пуль, наружу не выводилась.

Вот и приходилось Примам балансировать на грани. Кто вооружался метательными ножами, кто – луком со стрелами, научившись виртуозно стрелять в движении. Как эльфы из старых кинофильмов. Но в основном все предпочитали ближний бой. И мечи. Короткие акинаки, уверенные бастарды, элегантные катаны, ловкие даги… Экзотические катары и стремительные халади… Выбор оружия был огромен, каждая Прима подбирала себе по руке.

Эра сделала свой выбор давным-давно. Два коротких кома – логомы покорили едва вступившую на путь учения девчушку. Открыв рот, она смотрела, как порхали, извивались, кружились парные мечи в руках наставника. И когда наступил день выбора – не сомневалась ни минуты.

А теперь клинки требовали заботы. Эра разобрала мечи – сняла рукояти, цубы. Лезвия протерла растворителем, убирая пыль, грязь и следы старой смазки. Вычистила детали. А потом капнула немного костного масла и осторожно провела вдоль режущей кромки белым арканзасом. Брусок этого камня ценился дороже платины, и генералу пришлось задействовать связи, чтобы обеспечить воспитанницу необходимым материалом.

Успокоилась Эра, только когда оба клинка легко разрезали подвешенную в воздухе полоску мятой папиросной бумаги. И перешла к шлифовке.

Звук тэгына, тихо льющийся из плеера, гармонично дополнял легкий шорох самшитового бруска, смоченного полировочной пастой. Руки девушки двигались в такт, мерно проводя от хвостовика до острия. Раз за разом, снова и снова. Эра потеряла счет времени; для нее не существовало ни шума моря, доносящегося в приоткрытое окно, ни ветра, теребящего сложенную у колена стопку бумаги. Реальными были только музыка, шелест бруска да мечи, что вибрировали в руках, словно мурлыкающие котята.

Наконец солнцу надоело наблюдать со стороны, и оно решило принять участие в действе. Солнечный зайчик отразился сначала от зеркальной двери шкафа, потом перепрыгнул на клинок, найдя проглянувший сквозь пасту и масло кусочек стали.

Для Эры это послужило сигналом. Она очистила лезвие и показала его светилу. Но, как ни старалось солнце, оно не смогло высечь даже малейшей искры из синеватой стали. В глубине логома жила луна, заставляя его опалово мерцать.

Любоваться на этот свет можно было вечно. Но, взвизгнув напоследок, замолчала флейта. Тишина ворвалась в комнату, заставив Эру очнуться. Девушка быстро собрала мечи, протерла ножны и сладко потянулась – остаток дня она проведет на пляже!