Соломон Хук. Дилогия

Аксель выругался про себя. В Космополисе с его стоящими вплотную небоскребами летающий транспорт запретили после нескольких крупных катастроф. Существующий архаизм никого не пугал в силу развитой сети путепроводов. Многие даже находили в тесном соседстве суперсовременного космопорта и дедовского наземного транспорта некий шарм. Но в данный конкретный момент Хук проклинал экзотику вообще и транспортную в частности. Остановки оказались частыми, но, к счастью, недостаточно продолжительными, чтобы окончательно вывести его из терпения.

Вскоре машина выбралась на ведущую к космопорту магистраль и стрелой помчалась вперед, наверстывая потерянное в пробках время. Космопорт находился в сотне миль от города, но иначе было нельзя — до сих пор необходимые при старте с планеты мощные ядерные двигатели производили слишком много шума. Как конструкторы ни бились, гравитационная подушка позволяла оперировать только малыми массами, несравнимыми даже с массой орбитального челнока.

Гиротакси резко замедлило ход, и Сол мгновенно очнулся от пустопорожних рассуждений о противоречиях между развитием цивилизации и тягой к старине.

— Приехали, мистер.

Аксель расплатился и вышел. Администратор неторопливо перевел взгляд с его лица на пластиковую карту транспортного сертификата, лениво — точно прилипшая к медовой приманке муха — порылся в дневной сводке и медленно — словно в дурном сне — поднял голову.

— Шестьдесят седьмая стартовая площадка, сэр,— предсмертным шепотом сообщил он.— Старт ровно в семнадцать ноль-ноль.

Шестьдесят седьмая площадка — это дальний правый угол стартового поля, а времени осталось в обрез. Сол вихрем пронесся сквозь вокзальные помещения, пробежал по эскалатору и очутился у внутреннего входа в здание космопорта. Как назло ни одного обслуживающего отбывающих такси. «Час пик»,— припомнил он слова водителя. Аксель посмотрел на часы — если поторопиться и пересечь блок складских бараков, то даже пешком он поспеет вовремя. Хук подхватил чемодан и устремился в узкий проход между дюрапластовыми зданиями складов.

Он шел быстрым шагом. Если все рассчитал верно, то переход займет не больше десяти минут. Примерно столько же занял бы объезд складского блока — непонятно как образовавшегося аппендикса в гармоничном организме космопорта.

— Эй, мужик! Баксами не поделишься? На билет до Марса не хватает.

Невесть откуда взявшийся коренастый детина осклабил щербатую пасть и довольно заржал, демонстрируя гниловатые зубы и радостно ухая над своей пресной шуткой. Аксель окинул внимательным взглядом внушительных размеров фигуру кривоногого бандюги. Пока верзила говорил, его кулаки сжимались и разжимались словно в предвкушении желанной потасовки. Сол понял, что драка для косолапого — это жизнь. Единственное, что он не просто обожает, но по-настоящему хорошо умеет делать. Массивное тело воинственного верзилы покоилось на карикатурно кривых ногах, придавая облику налетчика грозный и вместе с тем не подобающий моменту комичный вид.

— Послушайся совета: останься на Земле, братишка,— усмехнулся Хук.— На Марсе дерьма и без тебя хватает.

— Ты мне не нравишься, парень,— услышал он донесшийся из-за спины голос.— Зачем Кулака обидел? Человек всего лишь попросил у тебя немного бобов — самую малость. Теперь придется отдать все,— сочувственно изрек невидимый заступник.

Аксель быстро огляделся. Узкий проход между складскими бараками, куда он свернул, желая сократить путь, вел прямиком к шестьдесят седьмой стартовой и окружающим его пятакам стартового поля. Досадно, что знал об этом не только он. Шестерка громил — по три спереди и сзади — приближалась к нему. Двигались ребята неспешно, но неотвратимо. Все как на подбор плечистые, с низкими скошенными лбами и массивными подбородками. Солу показалось, что он слышит, как, вяло перетираясь, скрипят в их черепушках извилины, перегоняя ленивые мысли. Здоровый мужик… Но нас больше… Будем бить… Станет сопротивляться, будем бить больно… Хук понял — отступать они не намерены. Он и прежде не раз замечал, что умственно неполноценные люди, как правило, осознают свою ущербность и довольно успешно компенсируют ее густо замешенной на хамстве нахрапистостью. Это плохо. И прежде всего потому, что времени на драку у него нет.

— Ну и кривые же у тебя ноги, дружок,— изрек Сол первое, что пришло в голову.

— Ничего,— бодро изрек громила,— мочить поганых ублюдков вроде тебя и такие сойдут. Отмолотим, как зерновую культуру.

Надо же! У поганца, оказывается, образное мышление.

— Боишься, грязь? — последовал вопрос, и Сол понял: время переговоров подошло к концу.

— Я разорву тебя, засранца, на куски прямо сейчас,— подтвердил его нехитрую догадку бандюга.

Видимо, последняя фраза являлась определяющей — что-то вроде ключа от замка зажигания. Косолапый бугай бросился на Сола. Ну что ж, как говорится — сам напросился. Бей первым и не останавливайся на полпути — этот основополагающий принцип противоборства Хук едва ли не всосал с молоком матери.

— Ах вы, недоноски! — взревел он, поставив диагноз всем сразу, и бросился на главаря.— Свали с дороги!