Соломон. Забытая нежность

Поздним вечером мы въехали в посёлок. В Рыбачьем я не была уже много лет. И не осмелилась бы поднять эту тему с поездкой, но Маша в последнее время сильно просилась в поселок. И мы с Игорем согласились. Да, у нас с сестрой было тяжелое детство и жизнь в этом месте, но почему-то человек так устроен, что несмотря ни на что, его нестерпимо сильно тянуло туда, где он обрёл себя, где прошли самые яркие годы его жизни. Как ни крути, но забота о Маше и последующая встреча с Игорем отложили большой отпечаток в моей душе, а трудности закалили характер и сделали той Аней, которая, наверное, не сломалась бы ни перед чем.

Внедорожник Игоря остался дома. Три года назад, когда девочки подросли, он купил минивэн. На дальние расстояния и всей семьёй, да теперь ещё и с Матильдой, мы могли ездить только на нем. В багажнике помимо вещей близнецов лежал Машин мольберт и все принадлежности для рисования. Сестра готовилась к выставке. Много раз она говорила, что мечтает снова съездить в посёлок, побывать в любимых местах, нарисовать местные пейзажи и была одержима желанием встретить Пуховика. Но сомневаюсь, конечно, что он ещё находился в этих местах. Дикий кот, как ни крути.

С Машей мы сразу договорились, что в посёлке пробудем максимум пять дней. Потом Игорю необходимо возвращаться в Москву, а девочки пойдут на занятия. Через год мы планировали отдать их в первый класс. Я же собиралась отправиться на первое собеседование в одну из частных клиник Станислава. Диплом с горем пополам я осилила и только теперь, когда девочки подросли, могла задуматься о работе и карьере.

– Мама! Мама! – наперебой заверещали девочки.

Повернув голову, посмотрела, что опять не поделили эти сорванцы, я ухмыльнулась, заметив, что они стояли возле Матильды, и каждая тащила на себя бедную кошку.

– Варя! Вася! Отпустите Матильду. Вы же не хотите оторвать ей голову и хвост? – строго проговорила я. Удивительно, что кошка все это терпела. – Идите в дом, я сейчас тоже зайду. Скоро будем ужинать.

– Мама, ну разреши нам сходить на пристань за домом? – просили девочки.

– Нет, папа уехал в город, я иду готовить ужин, вы пока можете поиграть во дворе, но, чтобы я видела вас из окна! А позже, как поужинаем, все вместе сходим к реке? – предложила им такой вариант.

Маше я боялась доверить вести активных трещоток к пристани. Так она их иногда называла. Она безумно любила девчонок и не отказалась бы с ними поиграть, но сестра приехала сюда рисовать. Вот и пусть рисует.

А я выберу время за эти дни, соберусь с духом и схожу к нашему дому, точнее к месту, где он когда-то стоял. Хотела посмотреть, изменилось ли что. Но, скорее всего, все было, как и прежде. Игорь вернулся спустя час, вошёл на кухню, а у меня чувство дежа вю, как несколько лет назад он вот так же заходил с огромными пакетами в дом и улыбался нам с сестрой. Он тогда мне казался таким большим и влиятельным. Я его боялась. Вспомнила все свои ощущения и страхи и улыбнулась.

– Ты чего улыбаешься и блестишь, будто начищенный чайник? – он замер на месте и вгляделся мне в лицо.

– Просто, – пожала плечами.

Так непривычно. Будто и не уезжали никуда.

– Вспомнила об отчаянных обещаниях? – между мной и мужем все же была какая-то тонкая невидимая связь, иной раз мне казалось, что он умел читать мысли.

– Что? – я взглянула в лицо Игоря, хотя и так прекрасно поняла, о чем он говорил.

– Твоя притча. Забыла, да? А я все помню! Как услышал тогда от тебя эти слова, так и выпал в осадок. Маленькая, хрупкая, похожая на белого ангела, а такие слова говорила, будто жизнь прожила. А на деле ещё сама ребёнок.

– Я мама двоих детей, – сморщила наигранно нос. – И это не моя притча, я услышала ее от соседки бабы Стеши. Она тогда пыталась вразумить родителей этими словами, когда они каждый раз после попоек клялись, что это в последний раз.

– Конечно, мама, – согласился он, пропуская мимо ушей грустные слова о моих родителях. – У меня на работе иной раз подшучивают, что я удочерил четырех девочек.

Игорь по-прежнему относился ко мне как к маленькой. И после появления Вари и Васи лишь на словах говорил, что дети у нас еще будут. Но как-то обмолвился, что у него сердце кровью обливается от воспоминаний, когда держал меня за руку, пока я лежала на операционном столе. Сказал, что боится за меня, и с детьми пока повременим. Наивный. Чтобы с ними повременить, нужно постоянно предохраняться. А у меня уже задержка несколько дней. Ещё когда в поездку отправлялись, поняла, что месячных нет. А на носу собеседование… И, если вдруг окажется, что беременна, я, конечно, буду очень счастлива, но с работой опять придется повременить лет на пять. Впору открывать свой кабинет детского психолога и работать на домочадцев.

– Матильду забыл, – буркнула я и отвернулась к окну.

– А что там Фрекен Бок? Умчалась рисовать?

Игорь выглянул в окно следом за мной.

– Нет, с девочками играет. Завтра утром, сказала, пойдёт в работу.

– Красиво здесь, конечно, глянь, как им нравится, – Игорь смотрел на детей.

– Да, сейчас поужинаем и пойдём на пристань, они уже все уши прожужжали.