Соломоново решение. Трудный выбор

— Привет, Сергей. Прости, но не могу сказать то же самое.

— Понимаю, что ты сейчас чувствуешь.

— Это вряд ли.

— Я и сам себе противен, если честно.

— Ничем не могу помочь.

— Это твой сынишка?

— Как видишь, мой.

— Какой славный малыш.

— Да, весь в своего отца.

— А мне кажется, в нём есть и твои черты.

— Вполне возможно, ведь я его мать.

— Тебе очень идёт материнство, Ниночка. Ты похожа на Мадонну с младенцем, с тебя только фрески писать. Уверен, сам Микеланджело Буонарроти и Рафаэль Санти, впридачу, вдохновились бы твоим образом.

— Боже, ты неисправим, Серёжа, всё такой же дамский угодник, просто мастер обольщения, — отмахнулась Нина, делая вид, что ей всё равно, но, на самом деле, эти высказывания не оставили её безразличной.

— Да нет, что ты, я давно вырос из коротких штанишек. Но, глядя ня тебя, чувствую себя прежним мальчишкой.

А ведь она была уверена, что давно излечилась от своей зависимости и больной любви, которую когда-то испытывала к Сергею Немирову, главному злодею в сценарии её жизни, написанному маньяком-писателем, отрабатывающим на своих героях самые злобные фантазии, порождённые его воспалённым мозгом.

Чем ещё можно объяснить все те жуткие события, через которые пришлось пройти невинной девушке в годы далёкой юности? Всё начиналось так красиво, ухаживания, цветы, поцелуи и объятия, прогулки при луне и громкие признания, произнесённые с жаром и пылом.

Боже, как же это было красиво, прямо как в лучших любовных романах, Нина таяла от любви и нежности, плавилась, как воск, в руках своего возлюбленного. Она доверилась и отдалась ему осознанно, буквально парила в воздухе от страсти и чувственности, разбуженной умелым юношей.

Для своего возраста он был слишком искушённым, но в этом не было ничего плохого, иначе, между ними не случилось бы той яркой феерии и волшебства. Вряд ли бы Сергей смог доставить столько удовольствия, если бы действовал, как слепой котёнок, а не как опытный любовник.

От его прикосновений, пылала кожа. Нина одновременно сгорала со стыда и возносилась на вершину блаженства, на которой оставалась всё то время, что они были вместе. Кто бы знал, как же потом было больно оттуда падать.

Девушка едва не погибла, корчась не столько от физической боли, сколько от душевных мук, которые были гораздо страшнее. Потеряв ребёнка, она лежала совершенно опустошённая, как дырявый сосуд, который не мог удержать в себе абсолютно ничего, хотя, раньше был доверху наполнен теплом и светом.

Жизнь утекала из неё капля, за каплей. Тогда казалось, что для всех, в том числе и для неё самой, было бы лучше, если бы она умерла. Но прошли годы, раны зарубцевались и ей, наконец, удалось обрести смысл жизни, найти свет в окне.

Ребёнок, который именно её считает своей матерью и любит безо всяких условий. Разве же это не счастье? Нина никому не позволит отнять у неё малыша, одна улыбка которого придаёт энергии и дарит много сил.

Появление Сергея было несколько неожиданным и выбило её из колеи, но, если понадобится, она сможет дать ему отпор, но не станет убегать, ещё чего, не дождётся. Немиров многое прочитал в глаза некогда любимой девушки, которую заставил страдать.

О том, что произошло в то злополучное время на самом деле, Сергей узнал не сразу, а лишь спустя несколько лет. Нина попросту исчезла и никому не давала о себе знать. Было только известно, что она уехала, сразу же после 8 класса.

Родители не оглашали информацию о ней. И вот теперь Нина сидит рядом, а он не в силах отвести от неё взгляд. Ребёнок вполне органично вписывается в эту картину, словно, имеет отношение к ним обоим.

Значит, Нина всё-таки смогла стать матерью? Вышла замуж и счастлива с другим? Если так, то это многое меняет и может здорово облегчить муки совести, но легче почему-то не становится. Ведь, насколько Немиров знал, тот аборт имел необратимые последствия.

— Разреши подержать Никиту?

— Нет, ты его уронишь.

— С чего это? У меня дома такой же.

— О, поздравляю, значит у тебя тоже есть ребёнок?

— Да, сын, его зовут Макар.

— Красивое имя.

— Ну, так что, доверишь мне своего мальчика?

— Не могу, он не любит чужих рук.

— Зря ты так думаешь, смотри, он ко мне тянется.

— Ну, ладно, возьми ненадолго.

— Какой классный, смотри, улыбается.

— Ну, надо же, как мальчик похож на папу, — всплеснула руками незнакомая женщина, проходя мимо их скамейки.

— Начинается, немедленно отдай мне моего ребёнка.

— Держи, возвращаю в целости и сохранности.

— Вот и славно.

— А знаешь, Нин, ты ни капельки не изменилась. Характер тот же, колючий и одновременно добрый, да и внешне всё такая же.

— Шутишь? Мне уже за 30.

— Так и мне тоже. Но что такое тридцать лет, в сравнении с вечностью?

— Да, ты прав. Извини, нам с Никиткой пора обедать, а потом баиньки, да, мой сладкий?

— Постой, не уходите так быстро, посидите ещё немного. А то, когда в другой раз мы свидимся?

— Не знаю, наверное опять лет через 15.

— Боюсь, я к тому времени совсем состарюсь, а ты по-прежнему останешься молодой и прекрасной.

— Не пойму, ты снова прикалываешься?

— Никаких приколов, я давно с этим завязал. Скажи, Нина, а ты счастлива?