Соловей-Разбойник

Генерал в полевой форме перебирает лежащий перед ним на столе пистолет. В кабинет без стука вбегает полковник.

Полковник. Получено подтверждение от Н7, Андрей Петрович! Есть!

Генерал (мрачно доукомплектовывая оружие). Что есть?

Полковник. Место есть! Говяжкин лужок. Это рядом с Клюево. В семь часов утра Соловей готов решить все поставленные нами вопросы.

Генерал. Мы чем-то интересовались?

Полковник. А как же?! Страшно интересовались.

Генерал. Чем?

Полковник. Как его скорее стереть с лица Отчизны. С нами армия и Президент!

Генерал. Поздравляю. Дизентерия среди личного состава по-прежнему прогрессирует?

Полковник. Это да! Но главное – с Соловьем будет покончено раз и навсегда!

Генерал. Готовь наградные листы.

Полковник. Успеем еще.

Генерал. Не факт. Готовь.

Полковник. На кого, Андрей Петрович?

Генерал. На всех, кроме Президента, конечно. Или он тоже на Говяжкин лужок поедет?

Полковник. Вряд ли. Он на саммите Большой восьмерки.

Генерал. Хорошо ему. Ладно. В три выступаем. Пока доедем. Может, еще в Макдоналдс завернем по пути.

Полковник. Вы серьезно?

Генерал. Боюсь, что да. Знаешь, я ведь внука сто раз туда водил, а сам так ни одной булки и не съел. Хотя хотелось.

Полковник. Но почему?

Генерал. Гордыня проклятая, великодержавное чванство, Петр Иванович. Но теперь чего уже фифы топорщить. За него, клоуна толстожопого, помирать идем. Надо хоть попробовать что за «мак-наггетсы». Эти – желтенькие.

Полковник. Вы сегодня какой-то особенный, товарищ генерал. Я вас прямо не узнаю.

Генерал. И не надо, товарищ полковник. Вам не понравится. (Меняясь в лице.) Хватит болтать! Под ружье всех, кто еще окончательно не обосрался.

Усадьба Соловья на Гнилых ручьях

Соловей, Прима, Молот и Н7 сидят на веранде у самовара и пьют чай с шиповником.

Соловей. Вот и пришел наш звездный час, подельщики. (Обращаясь к Н7.) Так говоришь, приняли они наше место?

Н7. Разумеется приняли. У них мотострелковое подразделение, триста душ рядового состава. Возможна поддержка с воздуха.

Молот. А ракетой могут?

Н7 (солидно). Могут и ракетой. Армия – как-никак!

Молот. Если ракетой, то в газете «Труд» напишут. Высота!

Прима. Народу будет как в «Хованщине».

Соловей (резонно). Зрителей меньше.

Прима. Меньше, но реквизиту больше, если мотострелковый.

Н7 (влюбленно глядя на чаевников). Вы так об этом просто говорите.

Соловей. Чего ж тут сложного – потрут нас в сопли за три секунды.

Молот. За две, если «с воздуха».

Прима. За секунду, если ракетой.

Н7 (с надеждой). Но пойдете?

Соловей. А как же! Не каждому такая честь выпадает. Да и потом: в этом районе граблю я. И только я. Казино, мазино… Дело не в правде, дело в расценках. Один раз спустишь, и все. Спекся бизнес.

Н7. Готов подписаться под каждым словом, но вас не смущает, что убьют? Ведь при ваших харизматических способностях вполне можно было бы организовать народ и попытаться что-нибудь изменить.

Соловей. Я не хочу ничего менять.

Н7. Но почему?

Соловей. Ты никогда не задумывался над смыслом расхожей фразы «бессмысленный и кровавый русский бунт»? Смысл такой – по большому счету не хочет русский мужик ничего менять, его все устраивает, так побузит, покипишует и домой. В этом основа всей русской государственности. (Молоту.) Сгоняй на трассу, бахни бензовоз.

Молот (поднимаясь из-за стола). Полный или погреметь?

Соловей. Полный. Бери девяносто пятый. Заодно зажигалку заправлю. (Щелкает крышкой своей золотой «Зиппо».)

Н7 (осторожно, обращаясь к Соловью). Прошу прощения, а можно вопрос?

Соловей. Если о деньгах, то – как грязи, если о бабах, то – я за Изабеллой Юрьевной ухаживаю, если о прошлом, то я однажды бросил курить и еле придумал, чем себя занять.

Н7. Так просто?

Соловей. Зачем усложнять?! В этой жизни все просто, сложности придумали, чтобы «на чай» не давать.

Н7. Бред.

Соловей. Вот и я о том же.

Конференц-зал главного управления по борьбе с организованной преступностью

Холеный лектор, уже в чине подполковника, грациозно навис над дубовой трибуной докладчика, обращаясь к жадно внимающим ему курсантам.