Соловей в море (СИ)

На несколько секунд все замерло в тревожном ожидании, но вот тени под водой резко ускорили ход, выходя в стремительную атаку. Как я и предполагал, два идут с бортов, один с носа. Последний для нас самый безобидный пока, попасть в корабль с носа еще ухитриться нужно, все-таки шлюп достаточно узкий, это тебе не фрегат какой. Вот ахилоты уже совсем близко, и в этот момент Лаворро запускает бочку взорвани в того, кто приближается слева, а я грубо затыкаю рот протестующему хомяку и разворачиваю свиток, четко произнося «Аурелия планула!». Заклинание пятого ранга мгновенно формирует в воде прямо перед носом мчащейся на нас тени куб со стороной в десяток метров, плотно наполненный крупными медузами, раскинувшими в стороны пучки длинных тонких щупалец. Этот морской аналог сухопутной «терновой пущи» не только тормозил атакующего, но и парализовал его за счет яда медуз. Слева по борту гулко бухнул подводный взрыв, и одновременно с этим Легнурв резко положил руль «Волчонка» на правый борт. Шлюп накренился, черпнул левым бортом воды, но это не помешало подчиненным Лаворро выпустить болты из восьми стрелометов в третьего атакующего. Никто не попал, но ахилот дернулся, уходя от выстрелов, и сам по нам промазал.

Через долгий десяток секунд шлюп закончил поворот, начал выравниваться, и тут под его форштевнем я с удовлетворением услышал стук и хруст сминаемой плоти. Парализация действует! Лаворро четко, как на тренировках, гаркнул команду, и за борт упали еще две бочки взорвани. Еще долгие десять секунд, сопровождаемые свистящим шуршанием и скрипом снастей, и приглушенными ругательствами работающей с ними парусной команды, и вот за кормой жахнул сдвоенный подводный взрыв, добивший как маунта, так и его наездника-ахилота, о чем сообщил доставшийся мне немаленький кус опыта, а также окончательно покрасневший ник. Теперь я агр, хе-хе! Ну, не в первый, и не в последний раз!..

Я, честно говоря, надеялся на то, что они теперь отстанут. Одного потеряли, повреждений нам практически не нанесли, какие тут шансы вдвоем могут быть? Вгляделся за корму, на того атакующего, в которого Лаворро запустил взорвань. Он вышел из боя, отошел подальше, лечится, наверное. Скоро будет опять в форме, чтобы задать нам перцу… А где тот, что был с носа? Я повернулся к левому борту, чтобы высмотреть его в волнах, но именно в этот момент предостерегающе заорал Лаворро, одновременно еще с несколькими абордажниками. Поздно спохватились. Высочившее из воды длинное веретенообразное черно-белое существо как в замедленной съемке поднялось над волнами и понеслось над палубой «Волчонка», перепрыгивая его поперек. Я каким-то чутьем уловил, что меня сейчас проткнут насквозь вот этим самым гарпуном, которым сидящий на спинном плавнике касатки ахилот с пурпурными волосами уже почти достал до моей не защищенной доспехом груди. Не знаю как, но мне удалось уклониться. Гарпун рванул рубаху на плече, зацепился за перевязь, на которой висела моя старенькая сабля, рванул меня с палубы и вот уже через секунду я ощутил под ногами упругую кожу касатки. Меня похитили! Сорвали с палубы! Касатка на полной скорости удалялась от моего шлюпа в сторону севера, к не такому уж и далекому берегу. Надо побыстрее сдохнуть, чтобы возродиться на «Волчонке», а не быть закинутым на ближайшую плиту возрождения на берегу. Черт, остатки НЗ жалко, столько на него потрачено было!..

Наездник тем временем повернулся ко мне и оскалил зубы в зверском оскале. Все-таки оскалила, судя по внешним… гхм… внушительным признакам, это ахилотка. Игрок, ник и уровень рассматривать некогда. Она прошипела-пробулькала что-то на ахилотском.

— Буль-буль хшшш пшшш хррр буль! — с наглой улыбкой передразнил ее я, вынимая из ножен чудом сохранившуюся саблю.

Возможно, на ахилотском это значило что-то нелицеприятное, так как она по-змеиному зашипела и бросилась в атаку. Почему она меня просто не утопит, заставив свою касатку нырнуть? Так я подумал, отводя саблей первый выпад. Потом второй, третий, а затем гарпун был хитро повернут, моя сабля зацеплена одним из торчащих в сторону отростков, и одним неуловимым ловким движением я был обезоружен. Сабля улетела в море, а ахилотка уперла острие гарпуна мне в грудь и довольно улыбалась.

— Ну и что теперь? — спросил я, глядя ей в темно-лиловые глаза, стараясь незаметно вытащить свиток из кармашка пояса. Она ответила что-то по-ахилотски, по-прежнему злобно.

— Ага, точно! Буль-буль, ам-ам! — сказал я с широкой улыбкой, и добавил: — Аурелия планула!