Солженицын и колесо истории

Анна Самойловна пришла в «Новый мир», имея за плечами немалый житейский и литературный опыт. Работала в «Литературной газете», редактируемой В. Ермиловым, потом в журнале «Знамя» у Кожевникова. В «Новый мир» была взята по горячим рекомендациям своих подруг, уже работавших в журнале, и прижилась тут, хотя, как верно замечает Солженицын, Твардовский, отдавая должное ее редакторским навыкам, любил ее мало. Редактором Берзер была хорошим, со вкусом, хотя не без тех «домашних» дружеских пристрастий, какие вкус портят.

Одинокая женщина, уже в те годы под 50, с постоянным близоруким прищуром, улыбочкой ускользающей, «Ася», как все ее звали, свои тайные страсти и глубокие амбиции перенесла в то дело, каким занималась. В ее манере общения была мягкая настойчивость, но житейский конформизм, умение ладить с начальством были ей не чужды, и, случись обстоятельства по-иному, она могла бы, наверное, десятки лет штопать рецензии в отделе критики «Знамени» под приглядом Людмилы Скорино. Но вышло так, что подруги вытащили ее в «Новый мир», она загорелась тем, что участвует в передовом, «прогрессивном» журнале, и в московских либеральных гостиных стала получать репутацию главного светоча прогресса и тайного двигателя всего, что есть лучшего в «Новом мире».

Мы в редколлегии, бывало, глухо помалкиваем об очередной новинке, боясь повредить ей в цензуре довременной рекламой, делаем в ответ на расспросы незаинтересованные лица, беспокоясь сутью дела, которой так легко помешать пустым звоном (такие случаи были – сам погубил свой уже набранный роман предварительными разговорами А. Бек). А кружок приятелей и приятельниц Берзер с ее слов уже шумит-гудит о том, что «Ася» открыла нового гения. Так случилось, что Берзер и сама скоро поверила, будто вывозит на себе лучшее в «Новом мире» – его прозу. Ей стало казаться уже величайшей неблагодарностью, что Твардовский недостаточно ценит эти ее усилия, слишком редко ободряет похвалами, а главное, не делает – вопреки очевидной справедливости – членом редколлегии. Вероятно, она внутренне негодовала, что люди куда менее ее достойные – Кондратович, Сац, Лакшин – вершат дела редакции с Твардовским, в то время как она остается в тени.