Солженицын и Сахаров

В четвертой части своей книги ("Душа и колючая проволока") Солженицын говорит, в частности, о своем духовном перерождении в лагере, о возвращении к привитой ему еще в отрочестве вере в Бога, от которой он в юности отказался в пользу марксизма. Хотя и с оговорками, автор неожиданно высказывает даже благодарность лагерю, ибо именно пережитые в нем страдания помогли возвращению Солженицына в лоно христианства. "БЛАГОСЛОВЛЕНИЕ ТЕБЕ, ТЮРЬМА!" - пишет автор большими буквами, заканчивая главу "Восхождение" (С. 604).

В этой части книги Солженицын высказывает некоторые глубокие, хотя и очень горькие мысли. Но многое здесь звучит (во всяком случае для меня) фальшивой нотой. Все эти крайне пристрастные отзывы о марксизме, как "непогрешимом, нетерпеливом учении, которое требует только результата, только материи, но не ДУХА" (С. 598), все эти рассуждения о том, что только вера в Бога спасала и возвышала дух человека в лагере, а вера в грядущее торжество социальной справедливости, в лучшее общественное устройство не препятствовала духовному растлению и чуть ли не вела прямой дорогой в стукачи, - все это звучит бездоказательно и высокомерно. Достойная сожаления ожесточенность ведет автора к той именно "нетерпеливости и непогрешимости", в которой он обвиняет марксизм.

Отождествляя социализм и сталинизм, Солженицын, естественно, не может понять людей, для которых пережитая ими или их соотечественниками трагедия может стать стимулом лишь к усилению борьбы за социальную справедливость, за лучшее будущее для человечества на этой земле, за уничтожение всякого порабощения человека человеком, включая и псевдосоциалистические формы такого порабощения. Солженицын не может понять, что основой подлинно гуманистической нравственности и глубоко человеческой морали могут быть социалистические убежде

205

ния. И если на сегодня проблемы этики и морали не нашли еще в марксизме-ленинизме вполне удовлетворительного решения, то это вовсе не означает, что научный социализм по своей природе неспособен создавать нравственные ценности.

Подводя итоги своим размышлениям в лагере, Солженицын пишет: "С тех пор я понял правду всех религий мира: они борются со злом в человеке (в каждом человеке). Нельзя изгнать вовсе зло из мира, но можно в каждом человеке его потеснить.

С тех пор я понял ложь всех революций истории: они уничтожают только современных им носителей зла (а, не разбирая впопыхах - и носителей добра) само же зло, еще увеличенным, берут себе в наследство" (С. 612).

Это противопоставление не кажется мне ни правильным, ни справедливым. Ибо необходимо бороться и со злом в каждом человеке, и с современными нам носителями зла, и с несправедливыми общественными установлениями. Эта борьба протекает в различных формах. Хорошо, если она осуществляется в форме мирного соревнования идеологий, при помощи реформ и постепенных изменений к лучшему. Но бывает неизбежным пока еще прибегать и к революционным формам борьбы, которые хотя и могут сопровождаться многими жертвами и разочарованиями, но вовсе не обязательно должны вести к увеличению зла в этом мире. Исказить и повернуть против человека и человечества можно не только социалистическое учение, но и положения любой религии. История дает тому немало примеров, в том числе и история русского православия, у которого тоже есть свои традиции обскурантизма. Кстати, в поведении и поступках Сталина можно найти не только свойственное многим революционерам прагматическое отношение к насилию, к применению крайних средств, но и догматизм, изворотливость, нетерпимость и другие качества, несомненно носящие в какой-то мере следы шестилетнего обучения в православном духовном училище и пятилетнего обучения в православной духовной семинарии.

Ужасны картины преступлений, нарисованные Солженицыным в его книге, и в осуждении этих преступлений все мы единодушны с ним. Но я продолжаю думать, что только победа подлинно социалистического общества, подлинно социалистических общественных и этических отношений может прочно гарантировать человечество от повторения подобных преступлений.

3-13 августа 1974 года

206

О третьем томе книги А. И. Солженицына

"Архипелаг ГУЛАГ"

Предварительные замечания

Через 2,5 года после вызвавшего сенсацию издания на Западе первого тома "Архипелага ГУЛАГа" и последовавшей затем высылки писателя из СССР, в Париже на русском и французском языках вышел в свет третий том этого величественного произведения.