Солженицын. Прощание с мифом

Между тем, как было показано ранее, еще весной 1973 г. Александр Исаевич приезжал в Ленинград прощаться со своими знакомыми, одновременно он стал изымать у них свои письма и не позднее 17 июля заявил, что «Архипелаг» будет напечатан уже в 1973 г. (7). Летом того же года, еще до смерти Е. Д. Воронянской, в письме к Э. Маркштейн он уточнял, что «Архипелаг» потребуется «раньше чем предполагалось» (8). Тогда же он прекратил работу над романом «Октябрь шестнадцатого» и обратился к В. Н. Курдюмову с просьбой перефотокопировать его рукопись (9). К тому же времени относится решение А. И. Солженицына переоформить на Н. А. Решетовскую оставшуюся за ним после развода Борзовку, что до этого он намеревался сделать только ко времени издания «Архипелага» (10), а, покидая дачу 16 августа, Александр Исаевич прощался с ней «навсегда» (11).

Получается, что в то самое время, когда КГБ выходил на след Е. Д. Воронянской, арестовывал и допрашивал ее, а затем делал вид, что ищет «Архипелаг», ничего не знавший об этом А. И. Солженицын уже сворачивал свои дела, готовился к отъезду за границу и уже ждал момента, чтобы дать команду о публикации за границей своей книги.

Что это? опять совпадение? или же согласованные действия?

Более пристального внимания заслуживают и некоторые обстоятельства возвращения А. И. Солженицына из-за границы. Как утверждал Александр Исаевич, как писали советские газеты, такую возможность он получил только в сентябре 1991 г., когда было закрыто начатое против него в 1974 г. дело по обвинению в измене Родине (12).

Как же тогда оценивать тот факт, что в декабре 1988 г. в нашей стране впервые открыто был отмечен юбилей А. И. Солженицына. Вдумайтесь в этот факт: открытое празднование юбилея человека, обвиненного в измене Родине и лишенного советского гражданства. Прошло полгода, и летом 1989 г. изменник родины, человек без гражданства был восстановлен в Союзе писателей РСФСР. В том же году началась публикация его произведений, был напечатан и «Архипелаг ГУЛАГ», на издании которого строилось обвинение писателя в измене Родины. А в августе 1990 г. А. И. Солженицыну, над которым продолжало висеть подобное обвинение, было возвращено советское гражданство.

Возможно ли такое?

Ответ на этот вопрос дал в 1991 г. бывший старший следователь по особо важным делам при Генеральном прокуроре СССР Ю. Зверев, которому в 1974 г. было доверено дело писателя. «Политическая власть… лишив Солженицына гражданства, — заявил он, — снимала все юридические проблемы, ибо не может изменить родине человек, не являющийся более ее гражданином. Стало быть, уголовное дело автоматически прекращается» (13).

Получается, что дело по обвинению А. И. Солженицына в измене Родине было автоматически закрыто сразу же после его высылки из СССР. Что же за решение было принято Прокуратурой СССР осенью 1991 г.? Как явствует из заявления генерального прокурора СССР Н. Трубина, тогда прокуратура переквалифицировала, т. е. изменила лишь формулировку своего прежнего 17-летней давности постановления о прекращении дела А. И. Солженицына (14).

Значит, и А. И. Солженицын, и советские средства массовой информации, находившиеся до 1990 г. под контролем цензуры, дурачили доверчивую публику, поддерживая на протяжении нескольких лет версию о якобы незакрытом против писателя деле по обвинению его в измене Родине, и тем самым способствовали подъему его рейтинга.

Среди тех материалов, которые были использованы А. И. Солженицын при написании «Архипелага», особого внимания заслуживают архивные источники. Их немного, и почти все они извлечены из фондов бывшего Центрального Государственного архива Октябрьской революции и социалистического строительства СССР (ныне Государственный архив Российской Федерации), о чем свидетельствуют фигурирующие в книге архивные шифры. До недавнего времени эти материалы были засекречены. Факт, который отмечается и в «Архипелаге» (15).

Я не знаю, как обстоит дело с этим сейчас, но тогда для работы с подобными документами требовался специальный допуск (на архивном жаргоне — форма). В зависимости от степени секретности он имел разные номера. Так, для работы с дореволюционными документами можно было обойтись формой № 4. Для работы с советскими документами требовалась, как минимум, форма № 3. Использованные А. И. Солженицыным материалы вряд ли можно было получить без формы № 2 или № 1. В тех учреждениях, в которых велись засекреченные исследования, допуск давался первым отделом, в остальных — отделом кадров. В любом случае его можно было получить только с разрешения КГБ.