Сомбриэль – повелитель огня. Книга первая. Скрытое царство

«Урумли, вернись ко мне». – Велел животному Сомбриэль. Сам он был занят тем, что писал записку сестре. На чистом листе бумаги возникала затейливая нантарианская вязь. Письмо огненных эльфов напоминало равно как гномьи руны, так и эльфийские буквы.

«Он не укусит?» – поинтересовался Ассам, протягивая животному тарелку с оставшейся от завтрака жареной курицей.

«С ним надо быть осторожным, – предупредил его Келехир. – Он вполне может снять с тебя скальп, мой друг».

«Ого! – воскликнул далламариец, внимательно разглядев животное. – Ну и когтищи у него!»

«Он чем-то похож на кота, – сказал Ортан. – Если б не крылья, он вполне сошел бы за него. Да и глаза, пожалуй, чуть великоваты».

Пока они разговаривали, Сомбриэль дописал записку, а Урумли сожрал все, что было в тарелке Ассама.

«Иди сюда, – недовольно позвал его нантарианец и положил записку в небольшую, кожаную сумочку, висевшую на груди лума. – Лети в Имран, к Намисэль. И не задерживайся».

«Вы посылаете его к Нами? – забеспокоился Келехир. – Подождите, прошу вас, не отпускайте его. Я напишу ей письмо, ведь я все вспомнил, а она не знает»…

«Пиши». – Согласился Сомбриэль и дал эльфу небольшой листок бумаги.

«Ха! Да здесь можно написать не больше трех слов!» – Воскликнул тот, забирая листок и с интересом разглядывая его. Он быстро определил, что это гномье творение. Подобную бумагу делали в Балам-Ватаре и Хаззаране из тростника и щелочи. Она была грубой и имела грязный, соломенный цвет. В Эранионе она встречалась крайне редко, ибо эльфы имели свое производство и выпускали бумагу гораздо лучшего качества, белую и гладкую на ощупь.

«Разве этого недостаточно?» – удивился Сомбриэль.

«О любви можно говорить бесконечно». – Мечтательно произнес Келехир и улыбнулся, вспомнив что-то.

«У тебя нет столько времени, – нетерпеливо покачал головой Сомбриэль. – Давай, пиши вот здесь: «Я люблю тебя, Нами. Встретимся позже». И пусть мой лум уже летит».

«Вы бы и Иннумиэль такое написали, если б не виделись с ней больше года?» – без задней мысли спросил Келехир.

Он один из первых заметил, что его красавица сестра приглянулась нантарианцу. Если чужеземец улыбался, то непременно ей. Изо всех вопросов, обращенных к нему, он, прежде всего, отвечал на те, что задавала она. Разговаривая с ней, он был учтив и ласков. На завтраках, обедах и ужинах, он старался сесть поближе к ней. И, вообще, в ее присутствии его глаза сияли ярче, чем обычно. Он становился более спокойным, веселым и непосредственным. Теперь же Сомбриэль сидел, и оторопело глядя на болтливого эльфа, наливался краской. Отвечать ему он явно не собирался.

«Ну, вот, – весело произнес Келехир, исписав листок мелким, бисерным почерком. – Все готово».

С этим он передал Сомбриэлю письмо и радостно улыбнулся. Владыка Нантара молча и отстраненно сложил его в почтовую сумочку, подошел к окну и выпустил лума на волю. Затем он сел за стол и уткнулся взглядом в скатерть. Вопрос Келехира выбил его из колеи. Он закрылся в себе и погрузился в оцепенение. Ему вовсе не хотелось обсуждать свои чувства с кем бы то ни было. И уж, тем более, публично. Вон уже лорд Эраниона насторожился, смотрит на гостя с подозрением. Кажется, назревает неприятный разговор. После завтрака все стали расходиться по своим делам. Сомбриэль хотел было выйти следом за Иннумиэль, но лорд сделал ему знак остаться.

«Мне бы хотелось обсудить кое-что очень важное». – Сказал он нантарианцу, буквально сверля его проницательным взглядом.

«Я слушаю вас». – Ответил тот, прекрасно зная, о чем пойдет речь.

Эмариэль начал издалека.

«Мы мало знаем о вас, – осторожно проговорил он. – Также как и о месте, в котором вы обитаете. Совсем не ведомо нам об обычаях ваших, традициях. О культуре вашего народа, о вашем укладе жизни. И многое, по-прежнему, является для нас тайной».

«Я с самого начала заметил, что вы заритесь на мою дочь». – Продолжил он, уже не стесняясь, ибо нантарианец надменно молчал, чем и вывел его из себя.

«Я ни на кого не зарюсь, – холодно ответил ему Сомбриэль. – Эта женщина составляет вторую половину моей сущности, также как и я составляю собой ее вторую половину».

«Половины, совершенно не подходящие друг другу, – усмехнулся Эмариэль. – Пламя и лед не могут быть вместе. Вы слишком разные для этого».

«Чего вы добиваетесь, лорд Эраниона?» – чуть ли не зашипел на него гость.

«Вы должны оставить все мысли о ней, – открыто заявил эльф. – А она должна выйти за равного ей».

«Что значит за равного ей, Имауриль? – Голос гостя был озлобленным и звучал неприятно. – Ты желаешь сказать за похожего на нее?»

«Да, – ответил правитель Эраниона. – Именно так. За потомка северных родов Иннарималя или Ауриля».

«За одного из тех, у кого светлые волосы и серые глаза». – Нарочно пояснил он.

«Ни я, ни она вам ничего не должны, – ожесточенно ответил ему Сомбриэль. – Все будет так, как решит она. Это же будет и моим выбором».