Сомерсет Моэм

Моэм Сайри понравился. Когда Карстерсы в какой-то момент вышли из столовой, она успела ему шепнуть: «Как жаль, что придется после ужина идти в театр. Я вас заслушалась — дай мне волю, слушала бы всю ночь». А на прощание, после спектакля, выходя из машины, обронила: «Надо бы в скором времени опять встретиться».

До Рождества встретиться, однако, не довелось, зато Сайри преподнесла своему новому знакомому «интеллигентный» рождественский подарок — том пьес Бернарда Шоу. И безо всякого умысла: вряд ли Сайри этим подарком намекала: вот как, дескать, надо писать. Более вероятно, что она стремилась предстать в глазах известного драматурга женщиной самостоятельно мыслящей, прогрессивной и начитанной.

Постоянно встречаться Сайри и Моэм начали лишь спустя два года, в начале 1914-го, когда писатель, вернувшись из Америки, где, как мы помним, Сью Артур Джонс безжалостно отвергла его предложение руки и сердца, ходил на репетиции лондонской премьеры «Земли обетованной».

Как-то вечером он по чистой случайности встретился с Сайри в опере, после чего она пригласила его на прием в связи с покупкой нового дома в Риджентс-парке, а он ее, в свою очередь, — на премьеру своей «Земли обетованной». Оба события, по забавному совпадению, должны были состояться в один и тот же вечер. Сайри на премьеру опоздала — она всю жизнь всюду опаздывала; в тот вечер, однако, причина для опоздания была у нее более чем уважительная: хлопоты по празднованию новоселья. Влетела в зал, когда занавес уже поднялся, и Моэм, отличавшийся щепетильностью и исключительной пунктуальностью, не на шутку обиделся.

Обиделся, но на вечеринку, «согревающую новый дом» (housewarming party), тем не менее, явился. Гостей — большей частью знакомых — было полно, многие с премьеры пьесы Моэма «перетекли» на новоселье Сайри. Сайри наняла оркестр. Все танцевали. Танцевал и Моэм — с хозяйкой дома, всю ночь до рассвета.

С этого дня они на несколько лет стали неразлучны. При этом нельзя сказать, что они были страстно влюблены друг в друга, хотя Сайри и не уставала твердить, что от Моэма без ума. Тут, скорее, дело было в том, что совпадали их жизненные планы и интересы. Моэм по-прежнему не оставил мысли жениться; хотелось вновь выйти замуж и иметь детей и находившейся в преддверии развода Сайри. Вдобавок, что тоже немаловажно, они были друг другу полезны: Моэм был известным драматургом, человеком весьма обеспеченным, и стать его любовницей, тем более женой, было бы и престижно, и выгодно. А Сайри пользовалась репутацией светской львицы, которую знал весь Лондон, в том числе и деловой.

До женитьбы, впрочем, было еще далеко. Сначала был Париж, где Моэм жил с Сайри в ее квартире на знаменитой набережной Д’Орсе. Потом, весной того же 1914 года, — Биарриц, куда они отправились вместе на ее машине; Моэм с легкостью пользовался благами бывшей супруги миллионера. Впрочем, не бывшей. Официального развода с Генри Уэллкамом Сайри тогда еще не получила. Потом была столь милая сердцу Моэма Испания и Бордо на обратном пути в Париж. Вот тогда в Бордо Сайри впервые и заговорила с Моэмом о том, что очень хочет от него ребенка.

А потом было возвращение в Лондон, где лучезарные отношения между любовниками несколько потускнели. По причине, тривиальнее которой не бывает. Сайри своего добилась: она сказала Моэму, что беременна и собирается ребенка оставить. А чтобы не было в связи с рождением ребенка скандала, Сайри придумала, что отдаст его на воспитание своему младшему брату. Брат с женой недавно приехали из Канады, объяснила она Моэму, они бездетны, детей же очень любят. «А мы, — подытожила она, — могли бы навещать нашего младенца, когда только нам заблагорассудится». Моэма идея стать отцом не воодушевила. «Я питал смутную надежду, — вспоминал он впоследствии, — что, хотя ей и нравилась собственная решимость, когда дойдет до дела, она испугается и откажется от этой затеи».

«До дела дошло» довольно скоро: спустя несколько недель Сайри вызвала к себе Моэма телефонным звонком, сообщила, что у нее случился выкидыш, и предложила на этом отношения прекратить. Моэм был привязан к Сайри и готов был бы со временем на ней жениться. Спустя несколько лет, когда у них уже родилась дочь, во время одного из участившихся семейных скандалов Сайри в сердцах бросит супругу: «Мужем-то ты быть хотел. Мужем — но никак не отцом!»