Сомнамбула. Книга 2. Другая сторона Луны

– А ты думаешь, кто нам помог построить все это? – Соня обвела руками панораму Оазиса – ажурные конструкции верфей, хищные силуэты кораблей, подсвеченные дежурным освещением. – Ведь это же стоит кучу денег! Даже объединенная промышленность лунно-марсианской олигархии не смогла построить базу на Уране. А мы – мы смогли! Ведь не на пожертвования же рядовых борцов все это отгрохано! А «Справедливый»? Ты представляешь, хотя бы примерно, сколько он должен стоить?! Или сколько, например, стоят заводы по добыче и обработке полезных ископаемых, которые наша группировка имеет здесь, на Уране?

– Не представляю, – ответил Максим с честной улыбкой простака. – Но тем интереснее знать, что это за силы такие! Какие-то банкиры? Бизнесмены?

– Понятия не имею, – вздохнула Соня.

– А твой брат? Он знает?

– Может быть, знает… А может, и нет… Я уверена в одном: даже если и знает, мне он ничегошеньки не скажет! Потому что конспирация – основа революционной борьбы! – и, сверкнув бездонными глазами, в которых отражалось зеленое небо Урана, Соня назидательно подняла палец.

На «Западном» не было заводов и верфей. Понтон был полностью занят городской инфраструктурой «Армии пробуждения». Здесь находились жилые дома, больницы, префектуры, штаб-квартира флотского командования, управление Отдела Особых Действий.

Большинство домов представляло собой стандартные колонизационные контейнеры двухвековой давности – в таких жили первые поколения покорителей Марса, когда атмосферу красной планеты еще только предстояло создать. Под продуктовый магазин или офис использовался сдвоенный контейнер, а под больницу – счетверенный.

Лишь изредка попадались более выразительные архитектурные решения. Скажем, флотское командование в лице грозного адмирала Баренца (для него, единственного во всей «Армии пробуждения», было сделано исключение: он носил воинское звание и знаки различия, у всех прочих были только должности) и его подчиненных располагало внушительной трехъярусной башней-цитаделью, сваренной из корабельной брони и вооруженной батареями лазерных пушек на кольцевых балконах.

Дом Сони тоже заметно выделялся на общем фоне типовых колонизационных контейнеров. Он понравился Максиму с первого взгляда. Да что там «понравился»! Дом привел его в настоящий восторг!

Высокий железный забор. Повсюду – датчики движения. Из-под ската веселенькой зеленой крыши торчат стволы дистанционно управляемых пулеметов. Окна второго этажа забраны разноцветными броневитражами. У ворот – будка охраны с танковыми перископами вместо окошек.

– Ну что, зайдешь на чай? – приветливо спросила Соня. – С братом тебя познакомлю…

При этих словах Максиму вдруг стало до обморока неловко.

Знакомство с братом – это же все равно что знакомство с родителями. А знакомство с родителями – ко многому обязывающая процедура. Чтобы решиться на нее, нужно быть уверенным: уверенным в себе, в отношениях, в совместном будущем…

Уверен ли он? Достоин ли этой прекрасной девушки с чувственными губами и глазами-омутами?

Точных ответов Максим не знал. Поэтому он, чувствуя себя рефлектирующим интелем, отрицательно помотал головой и деревянным голосом проговорил:

– В следующий раз зайду, если ты не против. А сейчас мне пора возвращаться в дормиторий. Завтра утром на смену…

– Что ж, как хочешь, – пожала плечами Соня.

Было видно, что она замерзла и устала: прогулка оказалась гораздо более продолжительной, чем они оба рассчитывали. В тот вечер Максим не решился поцеловать Соню. И на следующий тоже не решился…

Впрочем, все у них шло замечательно. Они не ссорились, им всегда было о чем поговорить. Они были полностью солидарны по всем важным идеологическим вопросам. И в дискуссионном клубе, куда они все-таки забрели через два дня, Максим и Соня выступали на одной стороне! Оба считали, что в будущем проприетаризм должен быть уничтожен полностью, не должно сохраниться даже само слово «проприетарный»!

Поэтому когда над тарелкой с трюфелями «Виваче» Соня сама, первая поцеловала Максима, тот воспринял это с одной стороны как подарок судьбы, а с другой – как очередное, вполне логичное звено в цепи развития их отношений…

Загадочный брат постоянно всплывал не только в разговорах Максима и Сони. О нем упоминали и другие.

– Не боишься за ней ухаживать? – спросил как-то Верховцева Артем Свешников, такой же пастух наноботовых стад, как и сам Максим.

– А почему я должен бояться?

– Ну как почему… Все-таки ее брат…

– А что брат?

– Ну… Я бы опасался… Мало ли.

Но Максим был настолько поглощен своими чувствами, что не придал этому значения.

– Сегодня мы не сможем встретиться, я должна вернуться домой пораньше, – сказала как-то за обедом Соня. – Брату нужна моя помощь!

– Помощь? Он что, заболел?

– Нет. А что, по-твоему, помощь нужна только больным? «Да что же там за брат такой?!» – наконец задал себе вопрос Максим. Но дальше невысказанных вопросов дело не пошло.

Так могло бы продолжаться и месяц, и два, и год. Максим был пассивен, Соня – молчалива, а брат все время находился где-то рядом, но как бы в стороне. Этакий призрак из старинного фильма ужасов.