Сомнамбула. Книга 3. Бегство Сквозь Время

«Скорпион» был обречен стать спутником планеты и какое-то время вращаться в верхних слоях атмосферы вокруг Сатурна, а потом постепенно утонуть в густых газовых облаках, как утонула в них «Барракуда», как утонул лишенный аэростатических баллонов Аэрополис.

Что случилось с ними и что случится с ним там, внизу, Матвей представлял вполне отчетливо. Масса Сатурна в девяносто пять раз превышала принятую за эталон земную массу. Сила притяжения не отпустит «Скорпиона» и он погрузится туда, где водород, из которого на девяносто процентов состоят облака Сатурна, переходит в жидкое, а затем и металлическое состояние. Это происходит на глубине в тридцать тысяч километров. Давление там составляет два с половиной миллиона атмосфер. Корпус корвета, конечно же, разрушится намного раньше. Затрещат, застонут титановые шпангоуты, вздыбятся плиты броневой обшивки, лопнет фюзеляж…

А потом все то, что было корветом «Скорпион», вместе с электронной начинкой и пилотом превратится в порошкообразный блин толщиной несколько микронов, и газовые течения разнесут его по всей планете…

– Эй, Гумилев! – раздался вдруг в рубке «Скорпиона» такой знакомый – и такой ненавистный голос. – Я тебя вижу! Живой?

– Живее тебя, иуда! – прохрипел Матвей.

– О, рад, рад! – Прусаков, казалось, действительно обрадовался. На «иуду» он не обратил внимания.

– С чего такая забота? – через силу усмехнулся Гумилев.

– Подыхать будешь долго, вот с чего. Долго и мучительно. Сатурн добычу не отпустит. Помнишь из курса истории, кто он такой?

Матвей помнил. Сатурн, мифический отец Юпитера, был свергнут сыном с трона за то, что пожирал своих детей. Бог времени, которому в Древнем Риме посвящали жутковатый праздник сатурналии с жертвоприношениями и оргиями, Сатурн олицетворял мрачную, древнюю силу.

«И меня он пожрет, – вспомнив страшную картину Гойи, обреченно подумал Матвей. – Пожрет и даже костей не выплюнет».

– Вспомни, во время первого этапа боевого троеборья, – продолжил Прусаков, – ты предостерегал меня? «Не дури!», – кричал. Помнишь?

– Ну…

– А помнишь, что я тебе сказал?

– Нет.

– Я сказал, что ты, Гумилев, всегда был слабаком. И я оказался прав!

– Пошел ты… в черную дыру!

– Ай-я-яй! – притворно засмеялся Прусаков. – Где же твоя выдержка, кадет?

Матвей промолчал.

– Ты действительно слабак, – удовлетворенный его молчанием, продолжил Прусаков. – Баб своих не уберег, отца не защитил, людей подставил, революцию профукал.

– Сволочь! – рявкнул Матвей, пробежал глазами по экранам радаров. – Где ты?! Покажись!

– Я на борту флагманского корабля МОЕГО, – глумливо подчеркнул Прусаков, – флота. Тебя вижу отлично.

– Да нет у тебя уже никакого флота! И я вызываю тебя! – заорал Матвей. – Поединок! На любом оружии! Давай, гад, давай! Если ты не примешь этот вызов…

– Ты что, – голос Прусакова поскучнел, – за идиотика меня держишь? Я УЖЕ тебя победил…

– Победил, потеряв весь флот? Ха! Давай, дерись, как мужчина! Один на один!

– Гумилев, ты просто хочешь, чтобы я вытащил тебя. Отправил автоматические корветы, которым не страшны перегрузки, подхватил твоего «Скорпиона» – а там как кривая вывезет? Дудки! Ты приговорен и сейчас этот приговор приводится в исполнение. Ты понял меня? Не слышу?!

– Пошел ты… – буркнул Матвей, стиснул льва и закрыл глаза.

Ни Матвей, ни Прусаков даже не догадывались, что за боем «Скорпиона» против роя «Сфексов» в кольцах Сатурна наблюдали две пары внимательных девичьих глаз.

«Надежда» висела в нескольких тысячах километров над кольцом А, и Анна с Соней, оставаясь необнаруженными, внимательно следили за противостоянием одинокого корвета и десятков металлических ос. Следили – но не вмешивались, осознавая, что вряд ли чем-то смогут помочь.

Но когда в эфире прозвучало: «Эй, Гумилев!», обе девушки одновременно вскрикнули:

– Это он!!

– Я так и думала! – добавила Анна.

– В его стиле, – кивнула Соня.

И «Надежда», повинуясь электронной воле своего исина, устремилась вдогонку за падающим на Сатурн корветом.

Это оказалось тяжелым испытанием и для корабля, и для экипажа. «Скорпион» несся с огромной скоростью и чтобы догнать его, «Надежде» пришлось выйти на предел мощности двигательной системы.

Соня и Анна лежали в пилотских ложементах, облаченные в противоперегрузочные скафандры, но даже они не могли полностью компенсировать чудовищные последствия ускорения.

– Температура на поверхности обшивки увеличивается, – сообщила Надежда спустя несколько минут после начала погони за корветом Гумилева. – Корабль входит в верхние слои атмосферы Сатурна. Если мы в течение пятнадцати минут не догоним «Скорпиона», начнется термическое разрушение поверхностного слоя гексагональных плит обшивки.

– А мы догоним? – с трудом двигая губами, спросила Соня.

– Если обойдется без вмешательства внешних факторов, сближение с корветом произойдет через одиннадцать минут. В случае если масса корвета окажется больше расчетной, мощности двигателей может оказаться недостаточно, чтобы вытащить «Скорпион» на высокую орбиту.

– А мы не можем состыковаться и забрать Матвея? – подала голос Анна.