Сомнение Гурова

– Отчасти ты прав, – сказал Гуров. – Всей колонной мы туда подъезжать не будем. Сейчас остальные подтянутся, и я скажу Поддубному, как им действовать. Они тут выберутся из машин и дальше двинутся пешком. Ты им объяснишь, где наша бабушка живет, они пойдут. А мы с тобой и с нашим другом Николаем, пожалуй, можем прокатиться до самого дома. Что тут такого? Ведь Николай сюда ездил не раз. Тутошние бандиты его машину знают, убегать не будут, наоборот, поскорее дверь откроют. У меня нет никаких сомнений в том, как нам действовать. Не уверен я сейчас только в одном. – Тут Лев Иванович повернулся к арестанту, в упор взглянул на него и продолжил: – Как будешь вести себя ты, Николай? Сейчас тебе дается последний шанс помочь следствию, соответственно, облегчить свою участь, уменьшить срок. Скажи, ты нам поможешь при задержании или, наоборот, станешь вредить?

Николай Луговой молчал долго, не меньше минуты.

Гуров уже стал думать, что он вообще не будет отвечать, когда тот наконец-то глухо произнес:

– Почему же не помочь? Я могу и это сделать. Смотря чего вы ждете от меня.

– Хороший ответ, – сказал Гуров. – Помощь твоя может быть разной. Для начала скажи-ка мне вот что. Не может ли отсиживаться здесь, вместе со всеми прочими нехорошими людьми, тот твой плешивый подельник, фото которого мы тебе показывали? Видишь ли, что если он здесь, то это сразу меняет всю картину. Этот твой друг не раздумывает, мигом начинает стрелять, а делать это он умеет. Так здесь этот тип или нет?

– Нет, не думаю, что Гена может тут оказаться. Он здесь всего один раз был, дороги не знает, – ответил Луговой практически сразу.

– Вот и началось наше сотрудничество, Николай, – заявил Гуров. – Причем ты нам помог сразу в двух вопросах. Теперь мы знаем, что твоего плешивого друга зовут Геннадием и что его здесь, скорее всего, нет. Очень хорошо. Это позволяет… Ага, вот и наши помощники подоспели.

К машине Крячко, которая далеко оторвалась от колонны, присоединились другие, с оперативниками и криминалистами.

Гуров вывел Лугового из автомобиля и сказал лучшему другу:

– Дальше мы пойдем пешком. Николай дорогу знает, покажет. Спустя минут пять отъезжай, догонишь нас возле самой бандитской гостиницы. Я как раз хочу, чтобы ее содержатели услышали звук мотора, затем выглянули из окна и увидели знакомую «Ауди». Бойцы в это время будут стоять за соседним домом, готовые к выдвижению. Понял?

– Твой замысел ясен, Лев Иванович, – ответил Крячко. – А мне ты, значит, отводишь только роль водителя этой тачки?

– Почему же только водителя? – сказал Гуров. – Когда дойдет до дела, ты, конечно, примешь в нем самое активное участие. Ну все, мы пошли.

Лев Иванович со своим спутником подошел к машине, в которой ехал полковник Поддубный, и объяснил ему свой замысел. Тот дал команду. Оперативники и криминалисты вышли из автомобилей и по темным ночным улицам двинулись вверх, на другой конец села.

Стоял поздний сентябрь. Здесь, в Заволжье, сейчас было довольно холодно. Но Гуров был даже рад этому.

«По холодку задержания лучше проводить, – подумал он. – Особенно если предстоит брать целую банду, то ли четыре, то ли пять человек».

Тут он сообразил, что толком не знает о количестве бандитов, и спросил Николая:

– Так ты скажи, друг мой Коля, сколько человек в этом доме живут? Четверо или больше?

– Там четыре человека, – ответил Николай опять же сразу, не раздумывая. – Два мужика – сам хозяин дома Сашка Дробыш и его друг Коля. Еще две женщины – Гюзель и Ленка.

– Подожди, ты что-то путаешь, – вмешался в их разговор полковник Поддубный, шедший рядом. – Какой Сашка, что за Коля? Дети называли совершенно другие имена! Там все кавказцы. Ахмат, Зухра. Еще, кажется, Фатима.

– Ну да, конечно, тут же у нас Кавказ! – с усмешкой проговорил арестант. – Кругом сплошные Ахматы, Зауры и Асланы. Мы хотели, чтобы вы на эту уловку купились, так оно и вышло. Ведь поверили же?

– Да, мы все считали, что вы увозите детей куда-то в Чечню или Дагестан, – сказал Гуров. – Эта выдумка вам удалась. Чья, кстати, была идея?

– Ну, идея в общем и целом была моя, – не без гордости признался Николай. – Ведь во мне самом дагестанская кровь есть. Вот я и подумал, что родители куда сильнее перепугаются, если узнают, что их детей мы держим не в какой-то Ивановке, а где-нибудь в горах. Вот как помогли мои кавказские корни!

«Ну да, а потом они помогли тебе втереться в доверие к Марату Сулейменову, – подумал Гуров. – В итоге это привело парня к смерти».

Но говорить это Николаю в данную минуту он не стал.

– Ну, и где эта ваша гостиница? – спросил Лев Иванович.

Они уже вышли из деревни. Последние ее дома остались позади. Впереди, чуть левее, темнел лес.

– Да вон же усадьба Сашки и его жены, – сказал Николай, указывая на несколько строений, приткнувшихся сбоку от холма.

Вначале Гуров не обратил на них внимания. Теперь, приглядевшись, он различил большой дом, другие постройки. Свет нигде не горел. Как видно, обитатели усадьбы спали. Вся она была окружена забором.