Сомнение Гурова

Расшифровка обозначений второго и четвертого столбцов однозначно должна была находиться где-то под рукой. Осталось только ее найти. Возможно, отгадка скрывалась в компьютере убитого полицейского или в той дате, которая совпала с числами на записке – 22 июня 2005 года. Гуров решил, что сразу после беседы со Станиславом проверит оба эти предположения.

Когда сыщик вошел в кабинет, Крячко стоял у открытого окна и дымил. Сотрудники главка, разумеется, что-то слышали про всеобщий запрет на курение на рабочем месте. Однако многие из них им постоянно пренебрегали, старательно выпускали сигаретный дым в открытые окна и форточки. Орлов закрывал на это глаза до тех пор, пока не заставал кого-нибудь с поличным, сам будучи в плохом настроении. В этом случае нарушителю грозил выговор, а то и лишение премии.

Станислав держался довольно бодро. Однако на его физиономии явно читались следы весело проведенной ночи, а воспаленные глаза горели не совсем здоровым блеском. В то же время в движениях лучшего друга Гурова сквозила неисчерпаемая энергия, словно он был готов в этот момент свернуть горы.

– Стас, с тобой все в порядке? – поинтересовался Лев Иванович. – Выглядишь ты просто замечательно, прямо как наркоша после дозы.

– Нормально все, Лева, – с усмешкой ответил Крячко. – Это я энергетики всю ночь жрал, чтобы с копыт не свалиться. Через полчасика заряд закончится, грохнусь прямо на пол и усну как медведь в берлоге. Давай я сейчас расскажу тебе все, что удалось узнать, а потом пойду в актовый зал и отрублюсь на диване на пару часов. Я уже дежурным сказал, чтобы туда ни единую живую душу не пускали.

– Ну, давай, – сказал сыщик. – Так что за след убийц ты сумел отыскать за ночь?

Крячко достал из кармана пачку сигарет, вынул одну и предложил другу присоединиться. Гуров отрицательно покачал головой. Лишь после этого Станислав прикурил от бензиновой зажигалки, сохранившейся у него со времен молодости. Он утверждал, что она некогда принадлежала самому Владимиру Арапову, прототипу Володи Шарапова из фильма «Место встречи изменить нельзя». Впрочем, этой его байке мало кто верил.

Крячко минувшей ночью действительно поработал на славу. Он поставил на уши всю свою агентуру, но собрал на Желизняка, Ерошкина и Лопырева столько информации, что ее хватило бы для того, чтобы возбудить уголовное дело против этих субъектов. Впрочем, их деятельность лежала не совсем в компетенции сотрудников главного управления уголовного розыска, поскольку большая ее часть относилась к экономическим преступлениям.

Ерошкин и Лопырев имели общие связи в преступном мире, хотя и не принимали совместного участия ни в одном из дел, которые заканчивались судами. Они были знакомы друг с другом давно. Лет десять назад эти господа решили заняться совместным бизнесом, создать в Подмосковье крупную перевалочную базу контрабандного алкоголя и сигарет. Этот товар они потом распространяли бы по всей Центральной России и Поволжью, вплоть до Урала. Мешало воплотить идею в жизнь только одно – в Подмосковье уже была такая база.

В то время контрабанду алкоголя и сигарет в столичном регионе контролировала группировка Исама Гафарова, большинство членов которой были чеченцами. Значительная часть паленого алкоголя поступала на базу именно из их родной республики.

Эту группировку давно накрыли бы правоохранители, если бы не одно «но». У контрабандистов был серьезный покровитель в лице Желизняка. Тогда он был всего лишь майором, но уже обладал большими связями на самом верху полицейского руководства и мог улаживать любые проблемы. Естественно, не бесплатно. По словам осведомителей Крячко выходило, что Желизняк за званиями особо не рвался, оставался в тени словно этакий серый кардинал. Но если было нужно, то он каким-то образом добивался поддержки тех чиновников, которые имели возможность решить данную проблему.

Ерошкин и Лопырев решили вопрос с конкурентами просто. Они перекупили Желизняка. Вскоре банда Гафарова была разогнана, он сам – арестован и осужден.

На его место пришла парочка новых контрабандистов. Долгое время они осуществляли свою незаконную деятельность спокойно, но около месяца назад Гафаров освободился, появился в Москве и решил рассчитаться с Желизняком за предательство.

– А угадай, где Гафаров и наш покойный полковник познакомились? – хитро поинтересовался Крячко.

– В Чечне, естественно. Когда Желизняк там в командировке был, – тут же ответил Гуров.

– Откуда ты?.. – начал было Станислав и тут же махнул рукой. – Естественно, дедукция. Ты же личное дело Желизняка уже успел получить и изучить.

– Значит, ты думаешь, что Гафаров осуществил свое намерение? – поинтересовался сыщик.

– А почему нет? И мотив есть, и способ убийства соответствующий, – ответил Крячко. – Все сходится. Даже тот факт, что фотография святой троицы к кителю полковника была пришпилена.

– Именно визиту Гафарова так радовался Желизняк за пару часов до своей смерти? Он сам ему дверь открыл? – ехидно поинтересовался Гуров.

– Ну, может быть, чеченец кого-то подослал или нанял, – как-то смущенно проговорил Станислав.