Сомнения любви (Любовь к Пропащему Лорду)

Адам осознал, что с того самого момента, как Мария нашла его, он не без успеха стремился отгородиться от мира, используя в качестве щита замкнутость, которую культивировал в себе с детства. Он постоянно был настороже, даже с друзьями. Неужели ему нравилось так жить — обособленным, отъединенным от общества?

Адам встал.

— Пойдемте со мной.

Озадаченные, но заинтригованные, друзья прошли с ним в его апартаменты. Зайдя в гостиную, Адам подкрутил лампу, чтобы горела ярче, затем вошел в свое святилище и взмахом руки пригласил друзей внутрь. Прочь формальности.

— Оплот моей тайной жизни.

Друзья слегка притихли, оглядываясь по сторонам.

— Это ведь индуистский храм, верно? — зачем-то спросил Рэндалл. Он чувствовал себя неуверенно.

— Резьба великолепна! — заметил Керкленд, пристально осматривая каждое из божеств. — Насколько я понимаю, это домашняя церковь, такая, какая бывает во многих больших домах.

— Только крестов на стенах нет. — Уилл пристально посмотрел на Адама. — Это не такой уж сюрприз, Эш. Ты никогда не делал тайны из своего индийского происхождения.

— Не делал, — согласился Адам, — но я всегда скрывал, насколько оно для меня значимо.

— Поверь нам, — с улыбкой сказал Уилл, — мы знали об этом, но поскольку ты никогда не поднимал эту тему, мы ее тоже не поднимали.

— Уилл, может, и знал. — Керкленд остановился перед статуей танцующего Шивы, восхищенно на нее глядя. — Я не могу сказать, что был столь же проницателен. Но это ничего не меняет. — Он обвел рукой статуи. — Ты был тем, кем ты был. Ты есть то, что ты есть. И я не хочу тебя другого.

Адам почувствовал, как глаза защипало. Должно быть, лампа дымит.

— Я не могу сказать, отчего почувствовал необходимость открыться перед вами. Но потребность была довольно сильной.

— Если честно, — вполне серьезно сказал Уилл, — хотя нас тебе шокировать не удалось, чужие тебе люди могли бы прийти в негодование, узнав, что ты держишь у себя в доме целый пантеон языческих идолов, которые для тебя не являются лишь коллекцией предметов искусства. Твои попечители вбивали тебе в голову, что ты должен стать большим англичанином, чем любой чистокровный англичанин, чтобы быть достойным титула английского герцога.

— Да будут благословенны подрывные методы леди Агнесс, не то нас всех скрутили бы в бараний рог и мы уже не смогли бы быть такими, как есть, — заметил Керкленд.

Верно сказано. Именно благодаря леди Агнес Адам остался верен своему индийскому наследию. Оборвись эта связь, и его рассудок, возможно, не выдержал бы свалившихся на него перемен.

Рэндалл отвернулся от алтаря.

— Не забывай, что человек, который пытается тебя убить, возможно, не имеет иных мотивов, кроме национальной ненависти.

Рэндалл словно вылил на всех ушат холодной воды, вернув к суровой реальности. Друзья, знавшие Адама многие годы, конечно же, относятся к нему с большей терпимостью, чем чужие люди, склонные обличать то, что не в состоянии принять и понять. Он будет хранить свою веру в сердце, не выставляя ее напоказ. Но тайны из этой веры делать больше не будет.

Как бы отреагировала Дженни? Приняла бы его или осудила? Если верно последнее, то она скорее всего потребует расторгнуть помолвку. Надежда взмахнула перед ним крылом. Но, воздавая должное Дженни, Адам был склонен ожидать иного: если первой реакцией ее будет шок, то со временем она скорее всего примет как данность его двойственную природу, так же, как приняли Адама его друзья.

— К вопросу о том человеке, что пытался меня убить. Появилась ли какая-то новая информация? — Адам махнул рукой в сторону стола посреди гостиной. — Мы могли бы поговорить и здесь. У меня и места больше, и запас вина богаче.

— Ты недооцениваешь качество тех бутылок, что мне удалось выпросить у твоего дворецкого. — Рэндалл сел на диван, вытянув перед собой ноги. — Я думаю, разговор потянет на пару бутылок, не больше.

Уорф, неслышно ступая по персидскому ковру, вошел в комнату. Возможно, его разбудили голоса.

— Вам что-нибудь нужно, ваша светлость?

Адам понял, что ужасно проголодался — ужин он проспал.

— Было бы неплохо, если бы сюда принесли холодной закуски. Мясо и сыр, никаких изысков.

Адам вытащил из буфета бутылку с кларетом и открыл ее. Уорф с поклоном удалился на кухню. Какое удовлетворение испытываешь, точно зная, где найти то вино, которого хочется. Он с той же легкостью сейчас мог бы достать бренди, рейнвейн или херес. Герцог Эштон хорошо ориентировался в собственном доме.

Он разлил вино по бокалам. Друзья сели за стол.

— Ну, так есть какая-то информация?

— Нед Шипли — один из рабочих, помогавших монтировать котел на «Энтерпрайзе» в Шотландии, постоянно проживал в Лондоне, — сказал Керкленд. — Если верить моему осведомителю в Глазго, его рекомендовали тебе для работы над этим проектом, поскольку у него имелся опыт обращения с паровыми двигателями. Он был себе на уме и много не болтал, но он знал свое дело и работал усердно. Его не было на судне во время аварии, и после взрыва он куда-то исчез. Возможно, он погиб, но, пока не найдено тело, мертвым его считать рановато.

Адам нахмурился: