Сомневайся во всем

Как нужно пользоваться интуицией ума, мы познаем уже из сравнения ее со зрением, ибо тот, кто хочет охватить одним взглядом одновременно большое количество объектов, не различает ясно ни одного из них; равным образом и тот, кто имеет обыкновение обращаться одним актом мысли одновременно ко многим объектам, имеет смутный ум. Однако мастера, которые занимаются тонкими ремеслами и привыкают тщательно рассматривать каждую точку, путем упражнения приобретают способность в совершенстве различать самые незаметные и тонкие вещи; равным образом и всякий, кто никогда не разбрасывается мыслью по различным объектам одновременно, но всецело направляет ее на исследование всегда самых простых и легких вещей, становится проницательным.

Всеобщий порок смертных – смотреть на мудреные вещи как на самые лучшие. Большинство людей думает, что они ничего не знают, когда находят очень ясную и простую причину какой-нибудь вещи, и между тем восхищаются выспренними и глубокомысленными рассуждениями философов, чаще всего покоящимися на основаниях, которые никогда достаточно не проверялись. Это восхищение, конечно, бессмысленно, ибо они предпочитают мрак свету. Но нужно заметить, что тот, кто действительно обладает знанием, с одинаковой легкостью сознает истину, выводит ли он ее относительно трудной вещи или относительно простой. Именно, один раз придя к истине, он улавливает ее всегда сходным, единым и одинаковым действием; вся разница заключается только в пути, который, конечно, должен быть длиннее, если он ведет к истине, более отдаленной от самых простых и абсолютных начал.

Следовательно, всякому надлежит привыкнуть одновременно охватывать мыслью столь малое количество объектов и объектов столь простых, чтобы он никогда не считал себя знающим то, что не постигается так же ясно, как и то, что постигается с наибольшей отчетливостью. Конечно, одни рождаются гораздо более одаренными в этом отношении, чем другие, но наука и упражнение могут сделать ум гораздо более искусным. Здесь есть пункт, который, мне кажется, необходимо особенно подчеркнуть, а именно: каждый должен быть твердо убежден, что не из многозначительных, но темных, а только из самых простых и наиболее доступных вещей должны выводиться самые сокровенные истины.

Иллюстрацию своей мысли Декарт приводит из области механики. Объяснение движения следует искать не в умозрительных суждениях или фантазиях, а в тех очевидных предпосылках понимания механического движения, которые представлялись самоочевидными людям его времени. В этом Декарт видит залог достоверности научного познания мира. Однако современная физика отвергает все те предпосылки, которые были очевидны для него, например, принцип одновременности событий и принцип моментальности передачи силы или движения. Это показывает, что суждения Декарта, которые представлялись убедительными для его современников, могут оказаться совсем неубедительными для человека другой культуры или эпохи.

Ибо, например, если я пожелаю узнать, существует ли какая-нибудь естественная сила, которая могла бы моментально перенестись в отдаленное место через все расстояние, отделяющее ее от этого места, то я не обращусь тотчас же к исследованию магнитной силы, или влияния звезд, или даже скорости света, чтобы узнать, не являются ли их действия моментальными, ибо доказать это было бы труднее, чем то, что мне нужно; лучше я подумаю о том, как передвигаются с места на место тела, ибо нет ничего во всей этой области более понятного. И я замечу, что камень, конечно, не может моментально перенестись с одного места на другое, так как он представляет собой тело, но что сила, подобная той, которая движет камень, должна передаваться только моментально, если она одна переходит с одного места на другое. Так, например, когда я передвигаю конец палки, то как бы последняя ни была длинна, я легко соображаю, что сила, двигающая ее, в один и тот же момент приводит в движение и все другие ее части, ибо здесь она передается одна и не входит в какое-либо тело, как, например, в камень, который переносит ее в себе.