Сомнительная полночь [сборник]

Маркхэм смотрел на улыбающегося старого ребенка в стеклянном шаре и чувствовал, как почти не управляемые отвращение и ненависть закипают в нем. Даже то, что Сильверо, возможно, тоже мутант, а значит — жертва Войны, не могло смягчить его чувства.

Какое право имеет это злобное рыло выставлять на обозрение жизни других людей, изображая из себя Господа, и предсказывать будущее?

Будь Маркхэм немного поспокойнее, он бы понял, что Сильверо тоже запутался в паутине обстоятельств. Но этот маленький прорицатель стал для него козлом отпущения, на которого вылилось все негодование, поднявшееся в нем после встречи с Соломоном и весь вечер усиливавшееся.

Но как только Маркхэм решил, что он больше не желает оставаться пассивным зрителем так называемых развлечений, луч Сильверо ослепил его глаза и мозг полностью отключился.

Когда Маркхэм пришел в себя, ему показалось, что луч только на секунду сверкнул перед его глазами. Тем не менее он сразу обратил внимание на тишину в зале и увидел, что все глаза направлены на прозрачный шар. Два андроида придерживали его, а третий, открыв маленькую панель, вынимал оттуда обмякшее тело Сильверо. Можно было подумать, что он без сознания, однако Маркхэм сразу понял, что ребенок мертв.

— С тобой все в порядке, Джон? — услышал он испуганный шепот Вивиан.

— Думаю, да. Что случилось?

Вивиан бросила быстрый взгляд в сторону отца, рядом с которым сидел Соломон и спокойно смотрел, как тело извлекают из шара.

— Он заставил Сильверо говорить о тебе, — объяснила она.

— Это маленькое чудовище рассказало все о твоем детстве, о том, как ты рос, о твоей жизни с Кэйти… как я ненавижу такие фокусы!

Маркхэм с удовлетворенной улыбкой наблюдал, как шар и тело Сильверо исчезли из вида.

— Почему же? — спросил он. — Я получил то, что и другие жертвы.

— Ты не из нашего мира. Это нечестно.

— Как же этот Сильверо умер? — спросил Маркхэм, мрачно глядя на то место, где находился шар.

— Это необъяснимо. Он только начал было предсказывать твое будущее, как что-то вдруг будто остановило его. Он захныкал, и никто не мог понять, что происходит. Потом он опять начал говорить — очень быстро. Он так выкрикивал слова, что разобрать было невозможно. А потом он просто резко упал.

— Возможно, — сказал Маркхэм с мрачным юмором, — он предсказал смерть самому себе и умер от шока.

В это время президент Бертранд встал из-за стола, и это был сигнал гостям.

Алджис Норвенс повернулся к Вивиан:

— Ну и мутации! Такое представление не забудешь. Кажется, наш Спасенный обладает скрытым талантом… Спустимся в Большой Зал, потанцуем?

Вивиан посмотрела на Маркхэма:

— Тебе выбирать, Джон. Если хочешь, я покажу тебе тропические сады или, — она бросила злобный взгляд на Норвенса, — Алджис сразится с акулой на подводной арене. Он очень любит демонстрировать свою доблесть в воде… Или, может, ты хочешь пойти на танцы?

— Я уже не в том возрасте, — сказал Маркхэм с иронией. — Танцы слишком энергичное занятие. Я бы предпочел тропические сады.

— Не будем лишать Алджиса удовольствия, — быстро отреагировала Вивиан. — Джон может одолжить для танцев твоего персонального андроида.

Норвенс не слишком радостно воспринял свою отставку, но Вивиан была непреклонна. Бросив недоброжелательный взгляд на Маркхэма, он пошел в Большой Зал с Марион-А, а Вивиан с Маркхэмом направились в сады, на крышу дворца.

Там было буйство красок от изобилия экзотических цветов; кусты и фруктовые деревья купались в лучах синтетического солнца. Коснувшись кнопки, Вивиан выключила «солнце», и остался только ясный лунный свет, льющийся сквозь прозрачную крышу.

Сады казались безлюдными. Вивиан привела его к маленькому искусственному холмику, где они и уселись, посматривая на луну.

— Норвенс влюблен в тебя? — неожиданно спросил Маркхэм.

Она засмеялась:

— Как определить любовь? Мы занимались любовью раньше. Возможно, будем делать это еще.

— Просто я не хочу вмешиваться, вот и все.

— Дорогой Джон, какой ты важный. Небольшое здоровое соперничество пойдет Алджису на пользу.

— Предположим, я не хочу соперничать?

— Тогда я тебя заставлю, мой стремительный пуританин, — вот так!

Она обхватила его лицо ладонями и страстно поцеловала, но Маркхэм не ответил на поцелуй.

— Очаровательно, — раздался голос из темноты. — Вы очень добросовестно помогаете ему ориентироваться в нашем мире, мадам, но, боюсь, это весьма сложная задача.

Соломон вышел из тени и смотрел на них с доброй улыбкой. Его присутствие, казалось, не обеспокоило Вивиан, но Маркхэм опять почувствовал, что в нем закипает злость.

— Дано разрешение удалиться, — сказал он с сарказмом.

Улыбка Соломона стала еще шире:

— Спасибо, сэр. Но, может быть, дочь Президента не лишит меня удовольствия и позволит задержаться на несколько секунд?

— Разрешение дано, — сказала Вивиан ровным голосом.

Соломон официально поклонился и обратился к Маркхэму:

— Я должен извиниться, сэр, за ту часть представления, которая могла обидеть вас, особенно за печальный инцидент — смерть Сильверо.