Сон Брахмы

– Те, кто работал в крепости до меня. Понимаю, что вы имеете в виду. Поговорить с ними вам не удастся. Эти люди уже умерли.

– И как прикажете проверить ваши слова?

Хранитель пожал плечами:

– Копайте…

* * *

До Миллениума оставалось несколько часов, но работы у Государева бастиона не прекращались. Прожекторы, привезенные со складов петербургского гарнизона, словно театральные софиты освещали взломанный асфальт у стены бастиона и утробно урчащие насосы, которые откачивали воду из разверстой дыры. По импровизированному водоводу ее направляли в сторону ближайших люков канализации, но часть проливалась на землю и, как казалось Матвею, стекала обратно в погреб.

Рассказ лисы-смотрителя музея оказался правдивым. Под асфальтом была метровая подушка из щебня и песка, ниже – бревенчатое перекрытие над помещением, залитым стылой невской водой.

Шереметьев-младший вышел посмотреть, как идут работы. Уровень воды падал, но медленно, поэтому, зябко поежившись, он вернулся в Инженерный дом.

Здесь был разбит импровизированный штаб, из которого Сергей Сергеевич руководил операцией. Нужны были дополнительные насосы? Набирался нужный телефонный номер – и в Петропавловскую крепость ехали тяжелые машины в окружении легковушек с мигалками. Горячая еда? Из ресторанов на Каменноостровском проспекте везли пиццу и кастрюльки с супом.

Ночевал Матвей со своими спутниками в гостинице на другом берегу Невы. Но сегодня никто не собирался ложиться спать. Начинался последний вечер второго тысячелетия. Утром обнаружили бункер. Днем расчистили его крышу, нашли место, где ее вскрыли люди Ежова. Наконец, начали откачивать воду.

Из-за холода в воде образовывались кристаллики льда, которые порой забивали насосы. Около агрегатов стояли техники, готовые в любой момент отключить их.

В Инженерном доме было тепло. Отец Евпатий все еще листал свою книжицу. На столе лежала карта отца Макария. Сам отец Макарий вместе с Олегом Викторовичем продолжали копаться в архивах. Они нашли документы, из которых следовало, что Государев бастион стоял на насыпи, созданной по приказу Петра I. Что это могло означать? Что погреб не связан с интересовавшей их загадкой?

Матвей уже не верил в это. Слишком ладно все сходилось. Ему не терпелось забраться в яму и найти потайной лаз.

– Как там Нахимов? – спросил он у Евпатия. – Не звонили?

Нахимов лежал в реанимации в одной из ведомственных клиник.

– Нет, – оторвался от своего занятия Евпатий. – Вроде жив. В сознание не приходит. Будем молиться. Чем еще мы поможем?

Нахимов получил столько травм, что должен был умереть там, перед Фонтанным домом. Однако его натура сопротивлялась смерти, и в закрытой клинике ФСБ пытались вывести бывшего эконома из комы, надеясь получить информацию о «клубе» Владимира Николаевича.

– Быть может, лучше было бы дать ему уйти, – сказал Матвей.

– Господь знает, что лучше. Но я бы не хотел лежать в коме… Жалко мне его, нашего Андрюху-тюху. Плохо будет, если уйдет без покаяния.

Несмотря на все случившееся, Матвей не чувствовал злобы на Нахимова.

– Послушай, Матвей Иванович, – отец Евпатий отложил в сторону «Книгу Перемен». – 64-я гексаграмма – последняя во всем цикле. Завершение какой-то жизненной ситуации.

– Или жизни?

– Господь с тобой! Я же говорил, она называется: «Еще не конец». Просто некая ситуация исчерпана – вот и все. Я думаю, речь идет о событиях, начавшихся с поджога храма. Ты завершаешь их и отходишь в сторону или передаешь кому-то другому. Китайские толкователи в этом случае говорили: «наступает старость», остается провести остаток дней в добром и спокойном общении с друзьями.

– Словом, все будет хорошо?

– Наверное. Хотя… завершение одной ситуации – всегда начало следующей. Это первое. Во-вторых, нужно помнить о прошлой гексаграмме. Помнишь, там была какая-то незавершенность? Вот это меня и смущает. У китайцев есть пословица, что если молодой лис, убегающий от собак, будет переходить реку и замочит в ней хвост, собаки обязательно его догонят. Ты вроде бы убежал от ситуации, а она догоняет тебя, не отпускает.

– То есть нужно не замочить хвост? – усмехнулся Матвей.

– Вот именно. – Отец Евпатий смотрел на него со всей серьезностью.

– Мудро. Еще бы знать, о чем идет речь.

– С этим все будет просто. Наступит решающий момент – и ты поймешь сам: вот сейчас нужно решать… Хочешь совет?

– Бесплатный?

– В нашей церкви все советы бесплатные. Отпусти ситуацию. Я не знаю, что мы найдем в этом бревенчатом гробу, но пусть этим занимаются твои приятели из органов. И пусть собаки попробуют задрать их, а не тебя. Фээсбэшников специально тренируют справляться с собаками судьбы.

Матвей не успел ответить, потому что в комнату вошел один из помощников Сергея Сергеевича:

– Идем! Идем! Вода пошла… то есть ушла вода. Все видно…

* * *

Хранитель-лис без всякого одобрения рассматривал бревенчатый погреб. С потолка свисали корни давным-давно погибших растений, пробившихся некогда сквозь потолок. Потолок, как и все в бункере, состоял из плотно пригнанных друг к другу просмоленных сосновых брусьев.