Читаем Сон и явь (СИ) полностью

- А что за звук был прежде, чем вы вошли? Какой-то хлопок, - внезапно спросила Наташа, когда все первоначальные темы для разговора были исчерпаны.

- Ничего особенного, - Амора играючи поправила свои длинные светлые волосы. - Просто неподобающее поведение прислуги. Служанка не хотела пускать меня в зал, за что и была наказана.

- Амора, - Тор поморщился. - Вот откуда в тебе эти предрассудки. Подобное было допустимо лет пятьсот назад и то, на задворках Девятимирья. Тем более, девушка выполняла мой приказ. Надеюсь, ты ничего дурного не сделала?

- Жить будет, - Амора задорно улыбнулась и снова послала окружающим порцию своего очарования. Но теперь это было так очевидно, что Стивен не поддался - его амулет даже не потеплел. Из этого Стивен сделал вывод, что простенький артефакт реагировал на состояние обладателя.

Стрэндж пригляделся к Тору и попытался просканировать его поведение. Ничего необычного. Тор явно в здравом уме, слегка взволнован, но не зачарован. Стивен был уверен, что Тор помнит каждое событие и сказанное слово - ничего общего с произошедшей со Стивеном вчерашней ситуацией.

- А мы с вами прежде не встречались? - вопрос сам сорвался с губ. Вот сейчас она начнет оправдываться, хитрить и лгать. Стивен даже заготовил несколько фраз, но замолчал на полуслове.

- Вчера мы столкнулись на улице, доктор Стивен Стрэндж, - глаза Аморы блеснули. - Я как раз искала Локи. Мы немного поговорили. Я предложила вам прогуляться, но появились те дети, и вы передумали. Очень жаль.

- Да, так и было, - как только Стивен согласился, амулет завибрировал и мгновенно нагрелся. Боль была ужасна, но маг смог сориентироваться: разорвал зрительный контакт и боль тут же утихла. Странно, но ожога на коже не появилось.

- То есть нет, - исправился Стивен. - Я плохо помню вчерашний вечер. Еще и охрану потерял.

- О, люблю честность в мужчинах, - Амора выглядела расслабленной, но Стивен всем телом чувствовал, как чужая магия окутывает его с ног до головы. Амулет то нагревался, то холодел. - Вы такой интересный мужчина, Стивен. Вы в курсе, что Верховный маг мужчина - огромная редкость в наши дни.

- А как же Локи?

- А что Локи? - она повысила голос, чтобы перекрыть разговоры сотрапезников. - Он Верховный маг без мира. Гость здесь. Пусть сколько угодно говорит, что он властелин этого места, но знающие маги сразу скажут, что в одном мире не может быть двух Верховных. Когда вы собрались с ним драться?

- Зачем?

- Чтобы обязать, конечно. Это старинная асгардская традиция. Маги сражаются за право быть лучшим из лучших. Победитель вправе отнять жизнь у проигравшего.

- Какой кровожадный обычай.

- Вовсе нет. Это проверенный способ держать магическое сообщество в узде. Обязанный маг не поднимет восстание и не предаст. Магия не позволит.

- Пока что мы решили разделить зоны влияния, - совершенно буднично произнес Стрэндж. Он старался не думать о важных вещах, опасаясь, что Амора прочтет его мысли, но раз за разом возвращался к словам женщины.

Локи не раз говорил, что Стрэндж проиграл ему, испугавшись его второй сущности. А что если он считает будто Стивен его обязанный? Стивен поморщился. Нет. Тогда бы Локи уже потребовал у него ключи от Камартаджа. Или Стивен чего-то не понимает?

- А вы когда-нибудь были чьей-то обязанной?

- Обращайтесь на ты, прошу, - Амора продолжала не сводить с него взгляда, хотя магический напор явно угасал. Чародейка определенно поняла, что ее ворожбу успешно блокируют. - Была однажды, но той ведьмы давно уже нет, - она наклонилась к Стивену и прошептала. - Говорят, ее убил мечом какой-то темный эльф. Такая потеря… - в голосе Аморы было ни капли сожаления. - Но эта смерть дала мне некоторую свободу. Например, я наконец-то смогла добраться сюда.

И именно в тот момент, когда разум Стрэнджа начал игнорировать обжигающее влияние амулета, а все его мысли сосредоточились на манящих губах Аморы, за дверями раздался звон бьющейся посуды. Все, кто был за столом, резко вздрогнули, будто очнулись от наваждения.

- Никудышные у тебя слуги, Тор, - Амора поднялась из-за стола. - Рада была со всеми познакомиться. Я надеюсь, вечером все в силе?

- Разумеется, - Тор кивнул. - Но я теперь не уверен, что это нужно, - он посмотрел на соратников. - Я собирался устроить пир в честь возвращения Локи. Но эта нелепая детская смерть…

- Мой царь, каждую секунду во Вселенной умирают сотни, - Амора внезапно стала очень серьезной. - И это не повод не чтить вернувшегося домой героя, - она выразительно выгнула бровь и с интересом посмотрела на мидгардцев. Если кто-то и хотел ей возразить или возмутиться, то передумал. - Тем более, я планирую покинуть Мидгард на какое-то время. Обидно будет, если мы с ним так и не встретимся.

И Амора ушла, оставив в комнате после себя благоухание духов и ворох сомнений. Постепенно разошлись и остальные.

Тор остался один. Он молча сидел с пустым кубком в руке и наблюдал, как служанка убирает со стола. Девушка почему-то трудилась одна.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
Дом учителя
Дом учителя

Мирно и спокойно текла жизнь сестер Синельниковых, гостеприимных и приветливых хозяек районного Дома учителя, расположенного на окраине небольшого городка где-то на границе Московской и Смоленской областей. Но вот грянула война, подошла осень 1941 года. Враг рвется к столице нашей Родины — Москве, и городок становится местом ожесточенных осенне-зимних боев 1941–1942 годов.Герои книги — солдаты и командиры Красной Армии, учителя и школьники, партизаны — люди разных возрастов и профессий, сплотившиеся в едином патриотическом порыве. Большое место в романе занимает тема братства трудящихся разных стран в борьбе за будущее человечества.

Георгий Сергеевич Березко , Георгий Сергеевич Берёзко , Наталья Владимировна Нестерова , Наталья Нестерова

Проза / Проза о войне / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Военная проза / Легкая проза