Сон и Пепел (СИ)

Порой в подобные дни мне казалось, что я — не я вовсе. Пустая. Всего лишь оболочка. Даже открыв сегодня глаза и слушая пение птиц, видя свет, пробиравшийся сквозь ставни, я долго не находила причин, чтобы встать, умыться. Лишь шум за дверью и звук шагов Айвен, топавшей по половицам в коридоре будто какой-то великан, напомнили, что пора идти на занятия.

Я поднялась, долго рассматривая свои ладони.

«Выгорела», — осознала я. Еще ночью мне казалось, что эта участь обошла меня стороной. Но дар эмпатов коварен, будто тысяча брошенных кинжалов, — рано или поздно один из них достигнет цели. А может и не один.

Жить вовсе без чувств тяжело, но сталкиваясь с этим не впервые, я знала, как себя вести, — просто следовать распорядку.

Взяв в руки пошедший волной из-за постоянной влаги пергамент с расписанием, просмотрела перечень занятий. Вспомнила про монстра в клетке — уже прошло полгода с начала обучения, и похоже, ревенанта привезли именно для нас, первогодок.

Вчера у меня не было времени задуматься о наказании за свой проступок, а оно, скорее всего, непременно будет. Для всех даэвов существовало правило: орден превыше всего. Могло показаться, что нам только и оставалось, что бороться с порождениями тьмы, но нет. Орден — все равно что маленькое королевство, с кем-то он находился в союзе и партнерстве, с кем-то отношения были накаленными, а некоторые являлись врагами, которых следовало уничтожить. Поэтому скрывать свою истинную силу считалось само собой разумеющимся. А сила обители — это умения ее воинов.

Я лишь недавно стала размышлять о противоречивости нашего мира. О многих условностях, что не приходились мне по душе… И возможно, именно Люций Моран стал тому причиной.

Весь день на занятиях царило спокойствие. Многие узнали о том, в каком состоянии вернулась недавняя группа, и это стало неожиданным стимулом, чтобы внимать каждому слову наставников.

Но несмотря ни на что, взгляд Айвен весь день был наполнен любопытством. Она желала расспросить меня о вчерашнем, но прекрасно понимала, что в нынешнем состоянии я вряд ли скажу ей хоть что-то.

Если бы эта девушка прикладывала столько усилий в учебе вместо того, чтобы стремиться узнать все и обо всех, возможно, ее мама и не была бы к ней так строга. Изабель желала видеть свою дочь лучшей. В этом мать Айвен была очень схожа с отцом Фредерика. Вот только брат и вправду соответствовал требованиям и прикладывал для этого все силы и время, а Айвен… В большинстве своем учеба ей была неинтересна, за что мать постоянно порицала ее, обвиняя в недостаточности амбиций.

Амбиции… Вот только при чем здесь они?

В разгар очередного занятия меня вдруг вызвали к моему наставнику. Я шла в кабинет без посторонних мыслей. И лишь открыв дверь и увидев еще одного даэва внутри, удивленно замерла. Кто ж знал, что та, о ком я размышляла совсем недавно, окажется не в обители, на расстоянии многих миль отсюда, а здесь, в Академии Снов, всего на пару этажей выше.

Изабель Ларак обернулась, сложив руки на груди. Ее белая мантия, вышитая темно-сиреневыми цветами лаванды по рукавам и подолу, скрывала женскую фигуру до самых пят. На пальцах серебрились кольца с прозрачными кристаллами — поговаривали, что в них она могла заключать чужие сны. Кожа на ее ладонях была покрыта множеством мелких шрамов, напоминавших царапины, оставшиеся от очень взбешенной кошки. Может, это и правда была кошка, которую захватила тьма, — кто знает? Скорее всего, Айвен была в курсе о происхождение ран, но сколько в свое время ее ни спрашивал Фредерик, та упорно это отрицала.

— Сара, я рада, что ты пришла, — сказала она.

Не рада. Совсем нет.

— Прауд, не оставите ли нас на пару минут?

— Да, конечно, — отозвался учитель с завидным спокойствием, хоть его и просили покинуть собственный кабинет.

Совсем скоро он вышел, а взгляд Изабель похолодел.

Глава 14. Обвинения

Мы блюстители мира.

Мы носители истинного света.

«Записи светлого даэва». Библиотека ордена Сорель

Академия Снов, тридцать один год назад…

Сара

Изабель подошла ближе и прищурилась.

— Ты нарушила приказ, — прозвучало резко. — Глава будет недоволен.

— Я не могла поступить иначе. Надеюсь, глава ордена смягчится.

— Твой дар, Сара, достояние ордена. И тебе было наказано не раскрывать его.

Я посмотрела прямо в серо-зеленые радужки, которые без всякой магии меняли цвет, бывая разных оттенков моря.

— Он мог умереть. Разве чужая жизнь не является достойным оправданием?

— Нет. Ведь ты не знаешь, как обернется спасение его жизни для тебя и ордена. Если бы он умер, то было бы распоряжение судьбы. Важно послушание приказам главы. В будущем могут возникнуть ситуации, когда придется делать тяжелый выбор. И поверь, зачастую любое решение не обходится без жертв.

Я несколько секунд молчала, обдумывая ее слова, и спросила:

— Но если я все же могу избежать жертв, почему не спасти кого-то? Разве не для этого все наши тренировки?

Изабель отошла.