Сон наяву

В одиннадцать часов, когда Джун не удалось скрыть зевоту, заговорили о том, что пора бы всем отправиться на покой после долгого праздничного дня. Айрин первой поднялась с дивана и взяла мать под руку. Пожелав мужчинам спокойной ночи, они вместе вышли из гостиной и поднялись по лестнице на площадку, где были расположены спальные комнаты.

Здесь Джун схватила дочь за руку, не дав ей скрыться в своей комнате, и взволнованным шепотом спросила:

— В чем дело, Айрин? Ты что, поссорилась с Эдвардом?

— Ма, все гораздо серьезнее, — еле слышно ответила дочь.

— Не понимаю, когда вы успели поссориться, весь день мы вроде были вместе.

— Говорю тебе, мы не ссорились. Дело в том, что...

Айрин не знала, как убедить мать в правильности своего поведения, поскольку была уверена: что бы она ни сказала ей, мать все равно будет на стороне Эдварда.

— Дело в том, что Эдварду не нужны продолжительные отношения, — прошептала она, оглянувшись по сторонам, словно опасалась, что предмет их разговора может выскочить в любой момент из темноты. — Я не хочу травмировать детей, когда ему надоест являться к нам в дом. Поняла? Они чересчур привязались к нему за праздник.

— Кто говорит, что Эдвард собирается забыть дорогу к нашему дому? — строго спросила мать.

Вопрос был резонный, и Айрин слегка растерялась.

— Я. Он. О Господи, ты не хочешь ничего понимать! — воскликнула она в раздражении. — Эдвард ясно дал понять, что не имеет серьезных намерений? Теперь понятно? Недели, а может, месяцы постельных удовольствий, а потом распрощаться без взаимных обид. Вот что ему нужно! Он сформулировал свое жизненное кредо еще во время нашей первой встречи, если хочешь знать.

— Но ты продолжала, несмотря на это, встречаться с ним! — тихо воскликнула Джун.

— Видишь ли, все было не совсем так. — Айрин прикусила нижнюю губу, набираясь терпения. — Он не настаивал на моем согласии, а предложил встречаться на дружеской основе. Я считала это бредовой идеей, но...

— Но Эдвард уговорил тебя.

— Да. — Айрин пожала плечами и виновато и беспомощно смотрела на мать.

— Ты спала с ним?

Джун никогда не задавала подобных вопросов, поэтому Айрин посмотрела на мать с удивлением.

— Нет, я не спала с ним, — сухо ответила она.

— Но хочешь, — задумчиво констатировала Джун.

— Ма! — возмутилась Айрин.

— Естественная потребность, Айрин. Ты взрослая женщина, тебе уже двадцать седьмой год пошел.

— Могла бы и не напоминать мне о возрасте!

Джун внимательно посмотрела на обиженное лицо дочери, нежно улыбнулась ей и взяла за руку.

— Пойдем в мою спальню, дочка. Мне надо с тобой серьезно поговорить, — сказала она мягко.

Дочь неохотно кивнула. Войдя в спальню матери, она прошла к окну и села возле него в кресло.

— Что ты хотела мне сказать?

Тон Айрин не располагал к разговору по душам, и она понимала это. Джун села в кресло напротив. Вопреки ожиданиям Айрин, она не стала ее уговаривать — Позволь, я изложу твою ситуацию, как вижу ее я, человек со стороны. Вы знакомитесь, он начинает гоняться за тобой...

Айрин попыталась прервать ее, но Джун подняла руку.

— Позволь мне закончить, Айрин, пожалуйста. Он продолжает ухаживать за тобой даже после того, как узнает, что у тебя есть дети. Он ясно дает понять, что хочет тебя. Ты отказываешься встречаться с ним, тогда он предлагает встречаться на дружеской основе. — Джун выразительно подняла бровь, выразив свой скепсис. — Уверена, что вы целовались, но давления на тебя он не оказывал. Все верно?

Айрин кивнула. К чему все это? Она так устала.

— Ты заболеваешь, и он перевозит все наше семейство в свой дом перед самым Рождеством.

Могу добавить, что в этих обстоятельствах он приложил массу усилий и потратил много средств, чтобы устроить детям настоящий праздник. Согласись, что это так.

Нет, ее мать временами бывает просто невыносима, с раздражением подумала Айрин.

— К чему ты ведешь? — устало спросила она.

— К тому, что отношения людей могут меняться со временем, в зависимости от обстоятельств или по другим причинам. Неважно, что говорил тебе Эдвард в начале вашего знакомства. По-моему, сейчас его чувство к тебе претерпело изменение.

— Ради Бога, мама! — простонала Айрин, закрыла глаза и прижала ко лбу ладонь. — Ты можешь свести с ума своим упорным желанием видеть только хорошие стороны в тех людях, которые тебе нравятся. Послушай, я не сомневаюсь в твоих добрых намерениях, но полагаю, что знаю Эдварда лучше, чем ты.

— Он рассказал тебе, как случилось, что Рандольф стал работать у него?

— Рандольф? Нет. Я спрашивала Эдварда однажды, но в ответ услышала, что он не может поведать мне историю чужой жизни, не имеет права. Но какое отношение это имеет...

— Так вот, Рандольф рассказал мне свою историю, — не дала ей договорить Джун. — Полагаю, он не стал бы возражать, чтобы я пересказала ее тебе.

Айрин не была в этом так уверена, но мать уже невозможно было остановить. Правда, ей было все-таки немного любопытно, что привело Рандольфа в дом Эдварда Фроста.