Сон № 9

Корейское имя Мириам – Кан Хё Ён. Ей двадцать пять лет, и у нее на руках три библиотечные книги. На электричке еду в Фунабаси, где находится квартира Мириам. Район захудалый, но вроде бы приветливый. Все вокруг так и просит свежего слоя краски. Спрашиваю у женщины, что торгует пирожными в магазинчике рядом со станцией, как найти дом Мириам, и она рисует мне карту, а на прощанье лукаво подмигивает. Вдоль дороги тянется длинная стоянка для велосипедов. Прохожу мимо нее, сворачиваю за угол – и вот оно, море. Я его целый месяц не видел. Морской воздух в Токийском заливе пахнет нефтью. У причала стоят товарные суда, их разгружают и загружают четвероногие краны с шеями, как у лам. Сквозь трещины в асфальте пробиваются огненные сорняки. Закусочная, где подают якинику^[93], окуривает вечер мясным духом и запахом древесного угля. Какая-то гаражная группа репетирует песню под названием «Звуковой геноцид». На причале таксист отрабатывает удар в гольфе, загоняет воображаемые мячики в лунки вечерней тишины. Ломбард с зарешеченными окнами, ярко освещенный индийский ресторанчик, прачечная самообслуживания, винный магазин, гейтбольная площадка и, наконец, дом, в котором живет Мириам, – старое трехэтажное здание. Я выкуриваю сигарету из пачки «Севен старз» за рекордно малое количество затяжек. На первом этаже уже никто не живет. Металлическая лестница лязгает под ногами. Один приличный тайфун, и это сооружение развеет по всему Хоккайдо. А вот и нужная дверь: «303».

В полумраке над дверной цепочкой появляется ее лицо.

Она захлопывает дверь.

Сконфуженный, я стучу громче. Потом опускаюсь на корточки и говорю в прорезь почтового ящика:

– Я принес вам книгу. Вы обронили ее в парке. Это не имеет отношения к Даймону. Мириам, я с ним толком не знаком! Пожалуйста.

Ответа нет. Мимо идет собака с абажуром на голове. Чуть позади пыхтит толстяк-хозяин. Он хмуро смотрит на меня, ожидая, что я засмеюсь.

– Бобу оттяпали яйца. Эта штуковина – чтобы он не лизал себя где не следует.

Он входит в соседнюю квартиру. Мириам приоткрывает дверь. Курит. Я все еще сижу на корточках. Дверь по-прежнему на цепочке.

– Вот ваша книга.

Мириам берет ее. Потом молча, оценивающе смотрит на меня:

– Ты передал Даймону, что я просила?

– Я уже объяснял: мы с Даймоном едва знакомы.

Она раздраженно мотает головой:

– Вот зачем ты так говоришь? Если Даймон тебя ко мне не подсылал, то как ты узнал, где меня найти?

– Спросил в библиотеке.

Она принимает это объяснение, так что мне не приходится признаваться в противоправных действиях.

– И ты возвращаешь мне книгу по доброте душевной?

– Нет.

– Так чего же ты хочешь?

Она чуть отступает в сторону, и отраженный янтарный свет озаряет край ее лица. Я понимаю, почему Даймон в нее влюбился. А больше ничего не понимаю.

– Вы действительно знаете, кто мой отец?

– Что?

– В парке Уэно вы говорили о моем отце так, будто знаете его.

– Он постоянный член клуба! Конечно я его знаю.

Я сглатываю слюну:

– Как его зовут?

Она раздражена и озадачена одновременно.

– Твой отец – отец Юдзу Даймона.

План «В» рвется как раз там, где тонко.

– Это он вам сказал?

Ну, теперь все становится на свои места. Под громким названием «План» скрывалась маленькая худосочная ложь.

– В «Пиковую даму» он провел тебя как сводного брата. У его отца – твоего отца – постоянно не менее двух любовниц, так что ты наверняка не единственный.

Я отвожу взгляд. В это трудно поверить. Нет, пожалуй, в это поверить легко.

Мириам пытается разобраться:

– Значит, Даймон все выдумал?

Отец снова исчезает среди миллионов неизвестных. Я не отвечаю на ее вопрос. Она вроде как стенает:

– Самовлюбленное, тупое ничтожество! Просто чтобы отомстить мне… Послушай, Эйдзи Миякэ. Посмотри на меня! – Она гасит окурок. – «Пиковая дама» – это не… обычное место. Если ты опять туда сунешься, с тобой может случиться плохое. И не просто плохое, а очень плохое. Даймон… понимаешь, он нарушил основное правило. Туда можно приводить только кровных родственников мужского пола. Знаешь, не ходи туда больше и сюда тоже не приходи, никогда. И вообще, держись подальше от Сибуя. Я тебя предупредила. Понял?

Нет, я ничего не понял, но она все равно закрывает дверь. Последние мгновения дня. Закат прекрасен, но у меня нет настроения им любоваться. Умирающее солнце из научно-фантастического фильма висит над мультиплексом «Уорнер-синема». Интересно, какая ветка метро ведет к такому закату и на какой станции нужно сойти? Бреду обратно той же дорогой, что и пришел, замечаю игровой центр. Внутри, у длинного ряда автоматов с полной версией «2084», роятся школьники. Сегодня плохой день. Я размениваю банкноту в тысячу иен на монетки по сто.